Немало прекрасных книг рассказывают нам о том, как любить свое дитя, как его воспитывать, лечить, понимать, но далеко не каждую книгу можно назвать «библией для родителей». «Как любить ребенка» — это библия.
Мы идем не вдоль, а поперек,
И берут, смешавшись, полицаи
Кожаной рукой под козырек.
И стихает плач в аду вагонном,
И над всей прощальной маятой —
Пламенем на знамени зеленом —
Клевер, клевер, клевер золотой.
Может, в жизни было по-другому,
Только эта сказка вам не врет,
К своему последнему вагону,
К пахнущему хлоркою вагону
С песнею подходит «Дом сирот»:
Немало прекрасных книг рассказывают нам о том, как любить свое дитя, как его воспитывать, лечить, понимать, но далеко не каждую книгу можно назвать «библией для родителей». «Как любить ребенка» — это библия. Потому что она учит любви. Настоящей любви – без систем, специальных методик или заключенного в казенную одежду личного мнения автора.
Врач-педиатр, педагог Януш Корчак, основатель и руководитель знаменитого «Дома Сирот», автор книг по педагогике, во время Великой Отечественной войны погиб в газовой камере вместе со своими воспитанниками из школы-интерната «Дом сирот» в Варшаве в лагере уничтожения Треблинка. По легенде, ему подготовили побег, но он предпочел остаться вместе со своими подопечными.
Биение крохотного, как персиковая косточка, сердца — эхо твоего пульса. Твое дыхание дает ему кислород. В вас обоих течет общая кровь, и ни одна красная ее капля не знает, будет она твоей или его, или, вылившись, погибнет, как постоянная дань тайне зачатия и рождения. Ломоть хлеба, который ты жуешь, — строительный материал ног, на которых он будет бегать, кожи, которая будет его покрывать, глаз, которыми он будет видеть, мозга, в котором родится мысль, рук, которые он протянет к тебе, улыбки, с которой воскликнет:
Об этой книге невозможно писать без пафоса, ее трудно цитировать фрагментами. Ее просто надо читать – читать всем. Будущим и состоявшимся родителям, людям, ищущим в себе родительские инстинкты, сомневающимся в правильности своих взглядов на воспитание и любовь к детям.
Надо поостеречься, чтобы не путать «хороший» с «удобным».
Плачет мало, не будит ночью, доверчивый, послушный — хороший.
Капризный, кричит без видимого повода, мать света из-за него не видит — плохой.
Независимо от самочувствия, новорожденные бывают от рождения наделены большей или меньшей терпеливостью. Одному довольно единицы неприятных ощущений, чтобы отреагировать десятью единицами крика, другой на десять единиц недомогания реагирует единицей плача. Один сонный, движения ленивые, сосет медленно, крик не энергичен, без надрыва. Второй легко возбудим, подвижен, спит чутко, сосет взахлеб, кричит до посинения. Заходится, захлебывается, приходится приводить его в себя, иной раз с трудом возвращается к жизни. Я знаю: это болезнь, мы лечим ее фосфором, безмолочной диетой. Но эта болезнь не мешает младенцу вырасти во взрослого человека, наделенного сильной волей, сокрушительным упорством и гениальным умом. Наполеон в младенчестве, бывало, заходился криком. Современное воспитание требует, чтобы ребенок был удобен. Шаг за шагом оно ведет к тому, чтобы его нейтрализовать, задавить, уничтожить все, что есть воля и свобода ребенка, закалка его духа, сила его требований и стремлений.
«Послушный, воспитанный, добрый, удобный…»
И мысли нет о том, что вырастет безвольным и не приспособленным к жизни.
Януша Корчака называют детским королем. В своем Доме Сирот он придумал и ввел свод законов, основанных на предпочтениях детей, их образе жизни, их взглядах на мир. К примеру, в Доме работал настоящий суд. Чаще всего, на скамье подсудимых оказывался сам Корчак: он подавал заявления на самого себя, чтобы дети решали его судьбу со всей строгостью. Говорят, что детский суд выносил 95% оправдательных приговоров. При всем этом в его заведении наблюдалась удивительная дисциплина и взаимопонимание между учителями и воспитанниками.
Если бы молодая мать знала, какое значение имеют эти первые дни и недели не столько для здоровья ребенка сегодня, сколько для будущности обоих.
Вместо того чтобы, поняв это, примириться с мыслью, что она может рассчитывать только на себя и ни на кого больше, что так же, как для врача ее ребенок представляет интерес только как источник дохода или средство удовлетворения тщеславия, так же и для мира он ничто, что дорог он только ей одной… Вместо того чтобы примириться с современным состоянием науки, которая исследует, стремится понять, изучает и двигается вперед, оказывает помощь, но не дает гарантий… Вместо того чтобы мужественно констатировать: воспитание ребенка — не приятная забава, а работа, в которую нужно вложить усилия бессонных ночей, капитал тяжелых переживаний и множество размышлений… Вместо того чтобы перетопить все это в горниле чувства на трезвое понимание, без ребяческого захлеба и самолюбивых обид, — она способна перевести ребенка вместе с кормилицей в самую дальнюю комнату (она, видите ли, не в силах смотреть «на страдания малютки», «не в силах слушать его болезненный крик»).
Она будет вновь и вновь вызывать врача, не обогатившись хотя бы крупицей собственного опыта, — уничтоженная, ошеломленная, отупевшая. Как наивна радость матери, что она понимает первую невнятную речь ребенка, угадывает его сокращенные, невыговариваемые слова.
Трудно сказать одной фразой, о чем же книга «Как любить ребенка». В ней охвачены все периоды от зачатия до становления взрослой личности: беременность, ранний возраст, переходный возраст, свод родительских заблуждений. Интересны и заметки с точки зрения врача, того самого врача, о котором не устают мечтать молодые мамы всех времен и народов.
Ребенок с самого рождения плачет, больше ничего она за ним не замечала. Плачет и плачет! Начинается ли плач внезапно и сразу достигает кульминации или жалобное хныканье переходит в плач постепенно? Быстро ли успокаивается, сразу же после того, как сработал желудок или помочился, или после рвоты либо срыгивания, или бывает так, что вдруг вскрикнет при одевании, в ванне, когда берут на руки? Похож ли его плач на жалобу — протяжный, без резких переходов? Какие движения делает он при плаче? Трется ли головой о подушку, делает ли губами сосательные движения? Успокаивается ли, когда его носят, когда его разворачивают, кладут на животик, часто меняют положение? Засыпает ли после плача крепко и надолго или просыпается от малейшего шума? До или после еды плачет, когда плачет больше: с утра, вечером или ночью? Успокаивается ли во время кормления, надолго ли? Отказывается ли от груди? Как отказывается — отпускает ли сосок, едва взяв его губами, или перед тем как глотнуть, вдруг или после какого-то времени? Категорически отказывается или можно все-таки уговорить? Как сосет? Почему не сосет? Когда он простужен, то как будет сосать? Быстро и с силой, потому что хочет пить, а потом быстро и поверхностно, неровно, с паузами, потому что не хватает дыхания? Добавь боль при глотании, что будет тогда?
Ребенок плачет не только от голода или потому, что «животик болит», но и от того, что болят губы, десны, язык, горло, нос, пальцы, ухо, кости, поцарапанное клизмой заднепроходное отверстие, от боли при мочеиспускании, от тошноты, жажды, перегрева, от зуда кожи, на которой еще нет сыпи, но будет через несколько месяцев, плачет из-за жесткой тесемки, складки на пеленке, крошечного комочка ваты, застрявшего в горле, шелухи семечка, выпавшей из канареечной клетки.
Вызови врача на десять минут, но сама наблюдай двадцать часов!
Никто не может научить любви. Мама, воспитывающая своего ребенка железной рукой, считает, что отсекает в нем лишнее, словно у Буратино. А любовь – это некое хорошее отношение, которое ребенок должен чувствовать по умолчанию. К сожалению и счастью, дети разбираются в любви и способны увидеть все: тщательно скрываемое раздражение, озабоченность мамы своими мыслями, недолюбленность самой мамы ее родителями или близкими.
Играя, они высказывают свои истинные взгляды, как автор по ходу действия пьесы развивает основную мысль. Поэтому в их играх так часто можно заметить неосознанную сатиру на взрослых: когда они играют в школу, наносят визиты, принимают гостей, угощают кукол, покупают и продают, нанимают и увольняют служанок. Пассивные дети серьезно относятся к игре в школу, жаждут получить похвалу, активные берут на себя роль озорников, выходки которых частенько вызывают дружный протест взрослых: не выдают ли они тем самым свое истинное, негативное отношение к школе?
Нам не нравятся некоторые детские игры, мечты, дерзания. Ребенок ходит на четвереньках и рычит, чтобы понять, как ведут себя звери, имитирует хромого, сгорбленного старика, косит, заикается, шатается, как пьяный, подражает увиденному на улице сумасшедшему, ходит с закрытыми глазами (слепой), затыкает уши (глухой), ложится навзничь и задерживает дыхание (мертвый), смотрит через очки, затягивается папиросой; втайне заводит часы, обрывает мухе крылья (как она будет без них летать); магнитом поднимает стальное перо; разглядывает уши (что там за барабанчики), коленки (где там чашечки); предлагает девочке поиграть во врача в надежде увидеть, как у нее там; бежит с увеличительным стеклом, чтобы устроить пожарчик от солнца; слушает, что шумит в раковине; ударяет кремнем о кремень.
Все, в чем он может убедиться, он хочет проверить, увидеть, узнать, и все равно столько всего остается, чему приходится верить на слово.
В одной из своих книг он писал: «Одна из грубейших ошибок – считать, что педагогика считается наукой о ребенке, а не о человеке… В области чувств ребенок превосходит взрослых силой, ибо не отработано торможение… В области интеллекта, по меньшей мере, равен им, недостает лишь опыта». Слишком высокий уровень понимания, недосягаемая глубина души. Разве так возможно любить? А может быть, только так и нужно?
«Поливаю цветы. Моя лысина в окне — такая хорошая цель. У него карабин. Почему он стоит и смотрит спокойно? Нет приказа. А может быть, до военной службы он был сельским учителем или нотариусом, дворником? Что бы он сделал, если бы я кивнул ему головой? Дружески помахал рукой? Может быть, он не знает даже, как все на самом деле? Он мог приехать только вчера, издалека…»
источник
Януш Корчак (1878–1942) — известный польский педагог и гуманист, семейный врач, психолог, директор детского дома, репетитор, воспитатель. Он добровольно принял мученическую смерть в фашистском концлагере.
Родители и педагоги, которым важно помнить, что любой ребенок — личность, он не такой, как они сами, и не такой, каким его хотят видеть окружающие.
В книге описывается природа ребенка вместе с ее глубоко индивидуальными проявлениями. Автор предлагает ряд практических рекомендаций, касающихся ухода за младенцем, обустройства быта и режима, организации коллектива. Задачей воспитателя стоит поддержка каждого ребенка и признание, уважение его индивидуальности. «Правила отношений» Корчака применимы за пределами семьи, если речь идет о работе, дружеской компании или любой взрослой ситуации. Он уверен, что родители смогут по-настоящему любить детей, когда осознают сложность формирования их личности.
Ребенок занимает незавидное положение в социуме, поскольку является маленьким, слабым, материально зависимым и несамостоятельным в принятии решений. У него нет личного мнения, свободного времени, симпатий и антипатий, права на собственность. Он с детства видит ложь, лесть и подстройку под окружающих.
Родители уже с рождения ребенка испытывают разочарование в нем, потому что он тяжело появляется на свет, плачет, не дает спать, болеет, а когда становится подростком — не слушается, бунтует, подвергает опасности жизнь. Воспитатель тоже видит в детях потенциал, хотя те живут здесь и сейчас. Никто не может понять, что уважение к ребенку проявляется в уважении к его незнанию, с которым он приходит в мир.
Ребенок должен обладать правом быть самим собой, и родители, требующие от него плату за любовь, вложенные силы, время и деньги, в корне не правы, потому что он не просил их об этом. Мать и отец привыкли сопоставлять ребенка с неким образцом, который «должен». Когда у него есть право быть собой, он учится справляться с большинством проблем и развивается так, как надо.
Корчак предлагает запомнить Великую хартию ребенка, состоящую из трех прав: быть собой, жить сегодняшним днем и право на смерть.
У детей не может быть универсального режима питания и сна, потому что любые предписания — это не что иное, как насилие над их личностью. Мать — это первый человек, который несет ответственность за здоровье и капризы ребенка. Через кормление грудью она учится хорошо понимать малыша и его потребности, и, хотя кормление является отличной гарантией против механистической диеты, оно не защищает от болезней, которые тоже протекают индивидуально. Младенец не умеет говорить, но он выражает потребности и чувства плачем, гримасами, жестами. У него есть право нарушать правила этого мира, поскольку именно так он познает его.
Это познание продолжается всю его сознательную жизнь, начиная с изучения себя и ближайшего окружения. Наиболее значимым моментом в этом процессе является понятие «мое». Нельзя отказывать ребенку в личной собственности (книжек, игрушек), иначе он не сможет формировать доверительные отношения с миром.
Детская природа всегда сильнее воспитания, и дети развиваются в соответствии с их личными способностями и склонностями. Для воспитателя важно помочь им справляться с собой и не лепить из них что-то выдающееся, а, наоборот, ценить имеющееся. В воспитании ребенка хорошо работает закон антитезы: нельзя нагибать его в одну сторону, потому что он обязательно выпрямится в другую. Если ребенок послушный — среда вырастит из него замечательного человека, но она будет непростой для того, кто ищет путь самостоятельно. Идейная среда вознаграждает того, кто ищет, но в ней тяжело тому, кто хочет получить готовые истины. Ребенок никогда не выработает упорства, если будет жить в безмятежности и полном довольстве. Дети часто мужают «назло» среде.
Невозможно делать выводы о «детях вообще», потому что они постоянно меняются. Есть определенные периоды роста — два года, время начальной школы и полового созревания, когда изменения становятся сильнее и родители не в силах справиться с детьми. Ребенок начинает спорить, часто поступает наоборот, и это действительно трудно, когда он взрослеет.
Автор применяет термин «ортофрения», то есть «выпрямление духа», когда ежедневно делается один шаг и увеличивается груз обязательств. Нельзя ограждать ребенка от «грязи», иначе он превратится в нравственного калеку. Совершенно нормально для человека иногда грешить, и здесь важно вместе с ребенком искать путь к его исправлению. Он может солгать или украсть, но, борясь с собой, ребенок вырабатывает нравственную устойчивость, потому что невозможно делать все это систематически.
Родители должны обсуждать с подростками запретные темы, касающиеся секса и социальных отношений. Мы часто забываем о том, что позволяем детям мало, потому что они дети, но требуем с них, как со взрослых людей. У ребенка разум не менее сильный, чем у взрослого, ему всего лишь не хватает опыта. Не бывает специфически детского поведения — здесь включаются обстоятельства и характер. Ребенок учится, когда подражает взрослым: их словам, правилам, но незнание и неопытность он компенсирует наблюдательностью.
В жизни ребенка есть две вещи, которые не понимают взрослые: игра и скука. В первом случае дети раскрывают возможности и узнают друзей, устанавливают отношения. Самой грубой ошибкой воспитателя является прерывание игры и настойчивые уговоры «заняться делом». Во втором случае ребенок недополучает впечатления или пресыщается ими. Скука наступает из-за чрезмерного контроля или активности, потому что он не успевает ничем увлечься.
Взрослым хочется, чтобы дети жили по их правилам, поэтому и судят их по личным законам. Впоследствии дети начинают видеть, насколько взрослые неискренни, несвободны и несчастливы. Родители очень любят драматизировать, чем вызывают недоверие ребенка. Поэтому лучшим решением будет указать на неизбежную, а не крайнюю гипотетическую опасность. Здесь хорошим «клеем» доверия служат сказки, являющиеся и мифом о творении, и отчасти реальным событием.
Дети часто не могут быть искренними, потому что скованы условностями. Задачей воспитателя является снятие запретов на искреннее общение детей между собой. Тогда они смогут быть откровеннее со взрослыми. Ребенок имеет право молчать и хранить какую-то тайну.
Педагогика является наукой о человеке. Ребенок для взрослого — это незнакомый человек с другим опытом, понятиями и чувствами. Здесь важно признать это незнание и даже если делать ошибки, то учитывать их и учиться у детей.
Ребенок заслуживает уважения не только дома, но и в школе или ином коллективе. Его нужно приучать к физической работе, аккуратности, уважению к личной собственности, к заработку. Он часто страдает от общих правил, поэтому в любом режиме должны быть «лазейки». Ребенка всегда стоит выслушать, потому что большинство его просьб не затруднительны и их можно удовлетворить.
Дети сами решают, кем они хотят стать, в чем исправиться, а в чем раскрыться. Они не меньше нас хотят серьезного отношения к себе, любят порядок и желают быть «хорошими». Им нравится соглашаться с правилами, которые направлены на поддержание этого порядка. В любом воспитании должны прослеживаться цель и верное оценивание детских сил. Жить в коллективе непросто, потому что любому ребенку свойственен эгоизм или даже эгоцентризм, который является следствием его неопытности. Только потом для него становятся важными семья, коллеги, целое поколение. Далеко не все взрослые доросли до понимания места человека в мире, но дети ищут гармонию, начинают понимать окружающих и доверять им.
«Сопляк, еще ребенок — будущий человек, не сегодняшний. По-настоящему он еще только будет».
— Современные матери должны отставить в сторону самолюбие и прочесть эту книгу, чтобы их дети смогли жить лучше и счастливее.
— Уважение к каждому ребенку заключается в понимании и признании его неповторимой индивидуальности. Родители должны уважать его настоящее, а не призрачное будущее.
— Самое дорогое, что есть у наших детей, — это они сами, и понимание этого есть наивысшее уважение со стороны взрослых. На такое доверие дети отвечают взаимностью родителям и воспитателям.
источник
Из всего литературного наследия легендарного польского педагога и писателя Януша Корчака трудно выделить отдельные педагогические работы. В принципе все его произведения: и публицистика, и сказки, и дневник, так или иначе, касаются вопросов воспитания и несут педагогическую тематику. Мы же рассмотрим четыре работы этого автора конкретно посвящённые педагогическим вопросам и наиболее известные: «Когда я снова стану маленьким», «Правила жизни», «Право ребёнка на уважение» и «Как любить ребёнка». Последнему произведению мы посвятим отдельную часть и проведём более глубокий его анализ.
«Когда я снова стану маленьким».
У любого кто прочтёт эту книгу, в первую очередь возникает чувство восхитительного удивления к особенному педагогическому таланту Януша Корчака. Удивления его неподдельному качеству: поразительной способности перевоплощения в ребёнка. Насколько он понимает и чувствует детскую душу, насколько свежи в его памяти детские мысли, переживания, давно забытые всеми взрослыми. Понимаешь, что именно такие невзрослеющие люди и являются истинными педагогами — педагогами от Бога.
Начинает Корчак книгу со смелого вызова, брошенного взрослым, которые, часто раздражаясь по поводу детских шалостей, почемучек, игрушек, говорят, что им трудно опускаться до уровня детей! Так вот, это неправда! Не надо опускаться, надо подниматься, вставать на цыпочки, что бы дотянуться до их чувств, чтобы не обидеть ребёнка, не омрачить его жизнь… Дотянуться до их чувств, а Корчак не сомневается, что чувства выше и важнее для человека, чем знания. «Я понимаю, почему ребёнок может быть зрелым музыкантом. И когда мы присмотримся внимательнее к его рисункам, прислушаемся к его речи, когда он, наконец, поверит в себя и заговорит, — мы постигнем его огромную своеобразную ценность, мы обнаружим в нём поэта, художника, мастера чувства».
Утверждение о том, что дети не только такие же полноправные люди, как и взрослые, но и во многом лучше, пронизывает многие работы Януша Корчака. И хотя в данном произведении автор не ставит открытых острых вопросов воспитания, обращение к взрослому читателю, которым он начинает книгу, стало классическим педагогическим афоризмом.
Герой произведения — так и не повзрослевший мальчишка, хотя все атрибуты взрослости налицо: усы, часы, работа учителем в школе… А счастья нет! И вот гном помогает ему стать маленьким, хотя он и не забывает, что был когда-то, в другой жизни, взрослым. Он переоткрывает для себя мир! Всё интересно: и эскимосы, и улица, по которой можно идти задом наперед, и первый снег, и первая любовь. Замечательно чисты слова Корчака о первой любви: «Разве нельзя кого-нибудь любить — просто разговаривать, глядеть, играть вместе в какую-нибудь игру, подать на прощание руку, — и чтобы никто тебя не выпытывал. Чтобы никто даже не замечал». Корчак напоминает нам, что даже грустные минуты в жизни ребёнка, отличаются от взрослой болезненной тоски. «Когда тебе грустно, это не так уж плохо. Грусть — такое мягкое, приятное чувство. В голову приходит равные добрые мысли. И всех становится жалко: и маму, потому что моль ей платье испортила, и папу, потому что он так много работает, и бабушку — ведь она старенькая и скоро умрет, и собаку, потому что ей холодно, и цветок, у которого поникли листья, — наверное, болеет. Хочется каждому помочь и самому стать лучше. Ведь мы и грустные сказки любим. Значит, грусть нужна. И тогда хочется побыть одному или поговорить с кем-нибудь по душам. И боишься, как бы твою грусть не спугнули».
Но не только радости есть у ребёнка, есть и горести, и проблемы настоящие, а не придуманные, как взрослым кажется, и обиды «Муха укусила! Не муха укусила, а учительница попрекает тем, прежним. Нельзя попрекать одолжениями. Это больше всего обижает. Думают, что мы легко забываем, не умеем быть благодарными. Нет, мы хорошо помним. И год, и больше. И каждую бестактность, и каждый добрый поступок. И мы многое прощаем, если видим доброту и искренность. Я учительнице тоже прощу, когда успокоюсь ». Как жаль, что мало взрослых, которые могут понять и простить, как прощают их дети, по-настоящему.
Корчак знал это душевное качество всех детей. Потому и не боялся вводить в своих приютах такую, казалось бы, крайнюю воспитательную меру, как суд. И действительно, в девяноста случаях из ста товарищеский суд выносил вердикт: «Простить!». С высоты своего взрослого положения мы забываем, что ребёнок ещё только учится жить, и действительно нуждается в разъяснении: что хорошо, а что плохо. Часто, ребёнку достаточно указать на его плохой поступок, объяснить, как поступать правильно, а не наказывать. Но здесь проявляется уже наша лень, легче наказать, накричать, дать оплеуху, чем уделить время, и терпеливо объяснять.
Своей книгой, Корчак стремиться разрушить, ту воздвигнутую временем стену, существующую между взрослым и детским миром, и напоминает каждому из нас, что дети, на самом деле это и есть мы. Нет, и не может быть никакого отдельного мира взрослых и мира детей, все мы были детьми, а все дети когда-нибудь станут взрослыми. Простые мысли, но, имея плачевный опыт наблюдения за качеством традиционного родительского и школьного воспитания, Корчак вынужден напоминать нам об этом.
То, что большинство проблем, возникающих у детей и между детьми и взрослыми, обусловлены тем, что дети ещё просто не знают, как нужно правильно жить, постоянно беспокоит Корчака. Один мальчик, так прямо и сказал ему: «Много у нас, у ребят, огорчений оттого, что мы не знаем, как правильно жить. Иногда взрослые объяснят спокойно, а больше сердятся. А ведь неприятно, когда сердятся. Понять трудно, спросить нельзя». И Корчак пишет книгу «Правила жизни», которую он называет педагогикой для детей и взрослых. Как и большинство своих произведений, он пишет её в лёгкой художественной манере присущей детской литературе, но сам называет свою книгу научной. Этим автор настраивает юных читателей на серьёзный лад, ведь кроме множества поучительных историй для детей, книга действительно содержит и много серьёзного педагогического опыта, адресованного профессиональным воспитателям и просто родителям. Корчак не просто так, рассматривает в детской книге серьёзные педагогические вопросы, он убеждён, что детям нужно не только постигать этот мир, учиться «правилам жизни», но и уже сейчас понимать, что когда-то они сами станут родителями, и уже сейчас им нужно учиться воспитывать собственных детей.
В своей книге Корчак стремится охватить как можно больший социальный спектр, окружающий ребёнка и оказывающий на него влияние. И он пишет о самых близких для ребёнка людях: родителях, братьях и сёстрах, домашних. Об улице и о школе, богатых и бедных, симпатичных — несимпатичных, мальчиках и девочках. Пишет о развлечениях, здоровье, способностях, мыслях и чувствах. Здесь Корчак вводит новое психологическое понятие — «лёгкие мысли» у детей. И снова он не стесняется признаться, что такой термин подсказал ему один мальчик, сказав: «Я и раньше думал, только теперь мысли у меня трудные. А когда я был маленький, мысли были легкие». У взрослых мысли долгие и трудные, но и дети рано начинают задумываться о трудностях жизни, Корчак знает это и спешит на помощь.
Педагогические произведения Януша Корчака «Когда я снова стану маленьким», «Правила жизни», «Право ребёнка на уважение», «Как любить ребёнка» можно объединить в один цикл, пронизанный общей идеей — признание в ребёнке совершенной личности, полноправного члена общества, призыва к взрослым в первую очередь изучать ребёнка, наблюдать за ним, анализировать его поступки и поведение, прежде чем принимать воспитательные меры, строить какую либо воспитательную программу. Такой подход требует много усилий и терпения, и Корчак убеждён, что преодолеть трудности и достигнуть положительных результатов можно, только если действительно любить ребёнка, и любовь эта должна быть правильной. Этому вопросу он посвящает целую книгу — «Как любить ребёнка».
Главным принципом любви к ребёнку, согласно педагогических взглядов Корчака, должно быть построение её в первую очередь на уважении к детям.
«Ребёнок — существо разумное, он хорошо знает потребности, трудности и помехи своей жизни. Не деспотичные распоряжения, не навязанная дисциплина, не недоверчивый контроль, а тактичная договорённость, вера в опыт, сотрудничество и совместная жизнь!» — заявляет он в своей книге «Право ребёнка на уважение». Корчак призывает взрослых к сотрудничеству к детям, не это ли главный принцип уважения? Сам Корчак никогда не чурался советоваться с детьми на равных. Как часто мы встречаем в его произведениях фразы: «Один мальчик мне сказал», «Я спросил одну девочку». В своих приютах он с самого начала ввёл систему активного привлечения детей к труду, ввел систему товарищеского суда и наставничества, привлекая детей не просто к работе, но действительно к полноправному сотрудничеству во всех вопросах жизни приюта. Часто он сам вызывался в суд в качестве подсудимого, если чувствовал, что несправедливо поступил с кем ни будь из детей. Результаты его воспитательной системы были потрясающими, многие из его воспитанников не просто стали полноценными членами общества, но и высокообразованными, известными личностями: писателями, журналистами, врачами.
Корчак выделяет главные постулаты его «Кодекса права ребёнка на уважение».
Уважайте его незнания! Уважайте его труд познания!
Уважайте текущий час и сегодняшний день! Как ребёнок сумеет жить завтра, если мы не даём ему жить сегодня сознательной ответственной жизнью?
Право ребёнка быть тем, что он есть.
И в этой работе Корчак критикует существующую традиционную систему воспитания, называя неумелых педагогов скорее сторожами стен и мебели, блюстителями тишины и чистоты пола и ушей, вместо того, кем они призваны быть, и что должны делать: пробуждать, оживлять и радовать.
Итак: главная идея педагогических произведений Януша Корчака — воспитатель должен любить детей. Любовь эта должна строиться в первую очередь на неподдельном уважении к ребёнку, к его проблемам, труду познания этого мира, его праву сознательного ответственного выбора. Любовь эта должна проявляться внутренне на глубоком изучении ребёнка, терпеливом и вдумчивом наблюдении, вдумчивом анализе результатов наблюдения и отсюда, выработки индивидуального для каждого ребёнка воспитательного подхода. Внешне эта любовь должна выражаться в тесном сотрудничестве с ребёнком, в стремлении пробуждать в нём скрытые таланты, оживлять в нём лучшие чувства и строить воспитательный процесс интересно и увлекательно.
2.2. Понятие любви к ребёнку и её значимости в воспитательном процессе в произведении «Как любить ребёнка»
Тот, кто прочёл хотя бы несколько работ этого особенного автора, не мог не заразиться его вольномыслием, его детской непосредственностью при выражении своих идей. Как и все истинные педагоги, знатоки детской психологии, Корчак до конца своей жизни оставался в душе ребёнком. Наверное, стиль его письма, наиболее сведущие литературоведы назовут несовершенным. Короткие предложения, частые перепрыгивания с одной темы на другую, частые признания самого автора, что он не знает, как лучше выразить ту или иную мысль. Но это обманное впечатление. Каждая мысль, каждое утверждение Януша Корчака, порой противоречивые, иногда идущие в разрез с принятыми во всём мире теориями, на самом деле подтверждены многолетней практикой, долгими наблюдениями и кропотливым анализом детской души.
Произведения Корчака нельзя жёстко квалифицировать как педагогические, психологические или научно-физиологические, так же как нельзя уместить в жёсткие рамки живую психику ребёнка. Поэтому во многих его работах есть мысли и идеи, основанные на всех этих направлениях, в которых автор являлся безусловным специалистом. К таким многосторонним по содержанию произведениям относится одна из наиболее известных работ Януша Корчака — «Как любить ребёнка».
Это произведение врач полевого госпиталя Корчак писал в перерывах между боевыми действиями первой мировой войны. К этому времени он уже имел многолетний опыт врача педиатра, работы с детьми в летних детских лагерях и воспитателя в «Доме сирот». Как профессиональному педагогу и тонкому психологу, Корчаку, конечно же, есть чем поделиться с читателем. Однако, как и во многих других своих произведениях, он начинает свой рассказ интригующе — «Не знаю». «Я не знаю и не могу знать, как неизвестные мне родители в неизвестных мне условиях могут воспитывать неизвестного мне ребенка, подчеркиваю могут, а не хотят, могут, а не должны». И тут же Корчак мастерски защищает своё «не знаю». Это не признание своей некомпетентности, не роспись в беспомощности. «Не знаю» учёного — это начало его творческого исследовательского пути, это попутный ветер его научной мысли, это горизонт, который не даст остановиться и успокоиться на достигнутом, а всегда будет манить и призывать двигаться вперёд. Вот что имеет в виду Корчак, призывая: «… чтоб поняли и полюбили чудесное, полное жизни и ошеломляющих неожиданностей творческое «не знаю» современной науки о ребёнке».
Перед нами не произведение-наставление, не научная брошюра, содержащая ответы на наболевшие педагогические вопросы, а скорее размышления учёного, содержащие больше вопросов, чем ответов. И тот, кто терпеливо и вдумчиво прочтёт работу и вернётся к её началу, непременно отметит, что в заглавии скорее следует поставить вопросительный знак, чем точку: «как любить ребёнка?»
Свою книгу Корчак начинает обращением к матери, даже к будущей матери, которая только ещё готовиться к этому волшебному акту мироздания: появлению новой жизни. И заканчивает своё произведение автор, также обращением к матери призывая её быть первым и главным воспитателем своего ребёнка. Эта работа содержит так много наблюдений за жизнью и развитием детей с различных сторон, что может быть полезна и для профессиональных педагогов и для детских психологов, для физиологов и врачей педиатров (таким специалистом широкого профиля был Януш Корчак), что, увлекшись чтением можно забыть, кому на самом деле посвящена эта книга. А Корчак ставит всё на свои места, подчёркивая, несмотря на свой положительный опыт в воспитании детей сирот, огромное значение родительского воспитания.
Так как же всё-таки нам любить ребёнка? Какой совет нам даст пан Доктор?
Найти ответы на эти вопросы непросто ещё и потому, что каждое предложение, каждая фраза произведения это тезис, это глубокая мысль достойная обширнейшего анализа. Как же выделить из такого обилия мыслей главные, не потерять те, которые достойны особого внимания. Но Корчак сам ставит акценты и выделяет самые важные постулаты своей работы, которые он стремиться донести обществу. «Я взываю о Magna Charta Libertatis, о правах ребенка. Может, их больше, но я нашел три основных.
. Право ребенка на сегодняшний день.
. Право ребенка быть тем, что он есть».
Первый пункт несколько пугает, может быть это какая-то ошибка. Может быть, такое отношение было приемлемым тогда, в начале ХХ века. Но сейчас это звучит кощунственно. Каким образом слово «смерть» может соседствовать с такими понятиями как уважение, право и тем более любовь?
Корчак терпеливо обосновывает свою позицию. Он вынужден применить такой жестокий термин, потому что не может смягчить суровую правду жизни, должен быть до конца честным с читателем. Право ребёнка на смерть ни в коем случае не подразумевает право на суицид. Дело в том, что наш родительский страх потерять ребёнка иногда приводит к патологическим последствиям. И как раз сегодня, когда многие семьи имеют всего одного ребёнка, эта проблема особенно актуальна. Стоит привести в пример такую губительную, извращённую «любовь» бабушки, замечательно показанную в повести П. Санаева «Похороните меня за плинтусом». Именно об этом предупреждает Корчак. Руководимый таким страхом родитель, заслоняя своего ребёнка от опасностей окружающего мира, одновременно закрывает этот мир от ребёнка. Не давая ему возможность стать самостоятельной личностью, научиться на собственных ошибках и тем самым, подвергая его ещё большей опасности и риску гибели в будущем. «В страхе, как бы смерть не отобрала у нас ребёнка, мы отбираем ребёнка у жизни; оберегая от смерти, мы не даём ему жить».[2]
В те времена, ещё не было никакой законодательной базы о правах ребёнка, никто не представлял даже возможности существования детской милиции, комитетов по защите прав ребёнка. Но Корчак уже тогда видит всю опасность такой неразумной любви и призывает закон взять ребёнка под свою защиту.
И ещё, Корчак видит причину этого страха в нашем отношении к ребёнку, как к ещё не состоявшемуся человеку, который будто ещё и не живёт, а только готовиться к жизни, только ещё будет жить. Корчак же постоянно подчёркивает, что нам нужно понять, что ребёнок, не смотря на свой возраст и социальные предрассудки, укоренившиеся в мире, уже человек, что он имеет право на сегодня, как и любой другой член общества. Это утверждение проходит красной нитью через всё произведение и это второй пункт в его Великом Кодексе Свободы о правах ребёнка.
И ищешь примера, которому он должен быть подобен, моделируешь жизнь достойную его».
«Вместо того чтобы наблюдать, чтобы видеть и понимать, берется первый пришедший в голову пример «удачного ребенка» и перед собственным ребенком ставится требование: вот образец, на который ты должен равняться».
Любить ребёнка (любовь по Корчаку) — это, прежде всего, принимать его таким, какой он есть. А разве это не истинное понимание любви вообще, не только родительской, но и в любом её проявлении: супружеской, дружеской, просто любви к ближнему. Корчак очень много говорит об этом, приводя многочисленные примеры из своего педиатрического опыта и опыта наблюдения за приютскими детьми. Он постоянно подчеркивает, что если дети разные, то это не означает, что одни хорошие, а другие плохие. Они просто разные. Отличительные черты характера ребёнка можно наблюдать с самого рождения. Новорожденные бывают от рождения наделены большей или меньшей терпимостью. Один сонный, медлительный, ленивый, сосёт слабо, крик тихий неэнергичный. Другой, напротив, легковозбудим, подвижен, спит чутко, сосёт взахлёб, кричит до посинения. Порой такое состояние доходит до болезни, ребёнка приходиться с трудом возвращать к жизни. Однако, замечает Корчак, эта болезнь не мешает младенцу вырасти во взрослого человека, наделённого сильной волей, сокрушительным упорством и гениальным умом и приводит в пример Наполеона, который в младенчестве заходился криком. Корчак предостерегает нас не путать «хорошего» ребёнка с «удобным».
«Современное воспитание требует, чтобы ребенок был удобен. Шаг за шагом оно ведет к тому, чтобы его нейтрализовать, задавить, уничтожить все, что есть воля и свобода ребенка, закалка его духа, сила его требований и стремлений».
И что в большей мере влияет на будущий характер и личные качества ребёнка — среда или наследственность? Корчак не отвергает не то и не другое, он просто подчёркивает, что недопустимо подходить к ребёнку шаблонно, ставить крест на его будущем по причине неудачной наследственности или плохой воспитательной среды.
«Скажи мне, кто твои родители, и я скажу тебе, кто ты — это верно не всегда. Скажи мне, кто тебя воспитал, и я скажу тебе, кто ты — и это не всегда верно».
Здесь Корчак ставит много провокационных вопросов и приводит множество примеров, когда из добропорядочной семьи может выйти сын-преступник, а в рядовой семье может вырасти ребёнок-гений или выдающаяся личность. И как определить границы между наследственностью и воспитательной средой? Беспутный, развращённый родитель передаёт свои качества по наследству или воспитывает в ребёнке отрицательные качества своим примером. У отца-алкоголика сын, скорее всего тоже будет предрасположен к пьянству, но может и наоборот возненавидеть этот порок и всю жизнь не прикасаться к бутылке.
Любовь по Корчаку — это наблюдение. Для того чтобы не применять к ребёнку шаблонные методы воспитания, для того чтобы найти к нему индивидуальный подход, мы должны сначала определить его индивидуальность, его наклонности, черты его характера. И сделать это можно только путём кропотливого, внимательного наблюдения. Как профессиональный психолог, Корчак, кроме ежедневного обычного наблюдения за жизнью ребёнка, подсказывает и другой, более эффективный путь. Более эффективно и качественно можно определить характер, узнать чувственные и умственные наклонности ребёнка и, следовательно, определить направление, в котором нужно прикладывать воспитательные усилия, можно в игре. Сейчас это может звучит не ново, но тогда в начале ХХ века мало кто относился серьёзно к детским играм. И Корчак, вместе с другими выдающимися воспитателями того времени: такими как А. С. Макаренко, В. А. Сухомлинским, были первооткрывателями в этом направлении. Для начала, следует разобраться, что понимает Корчак под игрой. Детская игра, по определению педагога-исследователя, это, прежде всего коллективное действие, игра для ребёнка это как работа для взрослого.
«Когда они вчетвером строят шалаш, копают куском железа, стекла, гвоздем, вбивают столбики, связывают их, покрывают крышей из веток, выстилают внутри мхом, работая молча, напряженно или лениво, не всегда совершенствуя, развивая дальнейшие планы, делясь результатами наблюдений — это не игра, это работа, пусть без достаточного навыка, несовершенными орудиями, с недостаточными материалами и потому малоэффективная и невыразительная по результатам, но зато организованная так, что каждый вкладывает в нее столько, сколько может, в зависимости от возраста, силы, умения».
Игра для ребёнка, это не просто развлечение, не просто способ времяпрепровождения, несерьезного, по мнению многих взрослых, но и, пожалуй, единственная область, в которой ребёнок может самовыражаться, проявлять инициативу в самом широком диапазоне. Наблюдая за игрой ребенка, мы понимаем какой он в жизни, в действии, какого поведения в обществе от него ожидать в будущем, каков на него будет «спрос» на рынке труда.
А что делать, если ребёнок в играх пассивен, если бежит детского веселья и шума, теряется в коллективе, замыкается в себе. Как нам найти подход к такому малышу, как правильно «любить» такого ребёнка? Как часто такие дети и без того страдающие от неприятия общества, от жестокого равнодушия, вынуждены дополнительно страдать от непонимания родителей. От постоянных подталкиваний, от осуждающих нареканий от попыток насильно заставить их активно играть и веселиться с остальными детьми.
«Вместо того чтобы понять, матери и здесь жаждут переделать, силой навязать то, что лишь неспешно и осторожно можно выработать в постоянном усилии на пути, усеянном опытом множества неудач, несостоявшихся попыток и болезненных унижений. Всякий бездумный приказ только ухудшает положение вещей. Слова «иди поиграй с детьми» наносят ему не меньший вред, чем «хватит тебе играть с ними»».
И снова пан Доктор на стороне ребёнка и ставит высокую планку для родителей и воспитателей. Нам хочется быстро и удобно, а он предлагает трудный, неспешный и осторожный путь. Предсказывает множество неудачных попыток и болезненных унижений и приоткрывает перед нами завесу, чтобы в очередной раз показать какая это трудная и ответственная работа — любить ребёнка.
Любить ребёнка по Корчаку — это значит, не относится к нему с пренебрежением. Отсутствие предвзятого отношения позволит воспитателю лучше понять его чувства, стремления, желания, а, следовательно, и к детским играм он будет относиться с большим пониманием. Следует признать правоту ребёнка, когда он выбирает с кем и в какие игры играть. Смириться с той истинной, что если дети не хотят играть по предлагаемому им сценарию, если они не активны, не проявляют интереса, то это не их вина, а непрофессионализм педагога.
Любить по Корчаку — это, прежде всего, быть с детьми честными. «Мы с упоением играем роль бескорыстных опекунов, умиляемся при мысли о принесенных нами жертвах,…»[2] Но обмануть ребёнка невозможно и он без труда раскусывает эти наши роли. Вначале они пробуют бороться с ложью, но потом, увидев всю бессмысленность борьбы, сами начинают водить нас за нос, подкупать, обманывать.
«Они подкупают нас просьбой, благодарной улыбкой, поцелуем, шуткой, послушанием, подкупают сделанными нам уступками, редко и тактично дают нам понять, что и у них есть кое-какие права, иной раз берут нас измором, а иной раз открыто спрашивают: «А что я за это буду иметь?»».[2]
Наше нечестное отношение к ребёнку, служит первопричиной возникновения потаённой детской ненависти к деспотичной и, следовательно, несправедливой власти сильных и поэтому безответственных.
И здесь Корчак приводит неутешительный психологический портрет взрослого глазами ребёнка доподросткового возраста, который складывается благодаря такому отношению.
В этом возрасте ребёнок уже уходит от иллюзий о всезнающем взрослом. Он начинает догадываться, что когда мы на их вопросы отвечаем излюбленным «отстань, мне некогда», на самом деле не так уж заняты, мы просто не знаем ответа. Но не это главная причина, по которой дети считают взрослых глупцами. Ребёнок дошкольного возраста, может быть даже доподросткового возраста, имеет другое мировоззрение, которое можно смело определить как «правильное». Не имея ещё того жизненного опыта, не обладая ещё тем багажом знаний, которым располагаем мы, взрослые, ребёнок постигает этот мир скорее с помощью чувств, чем разума. Корчак, обозначая такое мировоззрение, цитирует слова двенадцатилетнего мальчика: « — Я понимаю, что вы говорите, но не чувствую».[2] «Правильным» такое мировоззрение мы определили не по собственной прихоти, но исходя из библейского принципа. Именно на таких детей Иисус указал своим ученикам со словами: «… истинно говорю вам, если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное; итак, кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном; (От Матфея 18:3-4)». Дети умеют ценить каждый день, каждое мгновение этой жизни, как великий подарок, искренне радоваться восходящему солнцу, журчащему ручью, пению птиц, новой игрушке. Они думают, если бы у нас было столько возможностей, как у взрослых, насколько более интересным и радостным мы могли бы сделать каждое мгновение этой жизни. А взрослые, обладая такой свободой и возможностями, совершенно не умеют ими пользоваться. Вместо того чтобы быть счастливыми, они постоянно чем-то озабочены, раздражены, на что-то злятся, кричат по пустякам. Вот почему взрослые в глазах детей выглядят патологическими глупцами.
Дети начинают замечать что, окунувшись в суету этого мира, взрослым не хватает времени и на доброту. Да, они заботятся о ребёнке, одевают и кормят его, но дети начинают подозревать, что взрослые скорее вынуждены это делать, иначе ребёнок просто умрёт. И всё это на фоне постоянных запретов, часто не справедливых наказаний, унизительных насмешек и подшучиваний. Какой ещё вывод может сделать ребёнок, если, как мы уже сказали, постигает мир чувствами, а не умом. Рано дети начинают замечать нашу несправедливость, наше лицеприятие, нашу эгоцентричность. Взрослые не верят, когда им говоришь правду, а когда их обманываешь, верят, если это им удобно. Не это ли первые уроки вранья, так успешно нами преподаваемые.
Ребёнка не столько уже беспокоит та мелкая ложь, что если не заснёшь, то ночью тебя утащит серый волчок. К такому типу обмана они уже научились относиться с юмором. Детей скорее настораживает и отталкивает двуличие взрослых. Они велят говорить правду, а когда говоришь, злятся или обижаются. Ребёнок замечает, что взрослые в глаза говорят одно, а за глаза другое. Такая неискренность обескураживает детей. Как часто нам приходится попадать в неловкую ситуацию, или наблюдать её со стороны, когда ребёнок простодушно выдаёт такие секреты. Здесь Корчак обращает внимание на вредное влияние непоследовательного воспитания. Когда мы сначала говорим одно, а затем другое, когда за один и тот же проступок сначала следует строгое наказание, а в другой раз просто не обращается внимание, то такое отношение взрослых ребёнок оценивает несправедливым, а значит лживым.
Ребёнок страдает от того, что взрослые, занятые своими делами не хотят понять и выслушать его, что порой в ответ на радостную новость он получает упрёки и одёргивания. Этот опыт нескольких неуместных вопросов, неудавшихся шуток, неосторожно выданных тайн учит ребёнка относиться ребёнка к взрослым настороженно, «как к приручённым, но диким зверям, на которых никогда нельзя целиком положиться».[2]
В результате многолетнего изучения психики ребёнка, Корчак отмечает, что кроме пренебрежения и антипатии, проявляемых в отношении детей к взрослым можно заметить некоторое отвращение. Здесь поражает умение Корчака понять детскую душу, перевоплотиться в ребёнка, чтобы заметить то, что взрослым кажется увидеть просто невозможно. Сквозь призму детского зрения взрослые действительно выглядят противно: толстые, красные, сопящие, кашляющие, беззубые, с колючей бородой, с отталкивающим запахом сигар. Сильный аромат духов вызывает у ребёнка такое же отвращение, как и запах пота, и ему нужно много раз объяснять, что духи не воняют, а пахнут очень хорошо. Противны детям принудительные ласки, объятия, поцелуи, похлопывания. Большинство детей терпеть не могут, когда их берут на колени, а если возьмёшь его за руку — он осторожно высвобождает её. Корчак отмечает, что такое поведение заметил у деревенских детей, и описал в своих педагогических произведениях ещё раньше знаменитый русский писатель и педагог Лев Толстой.[2] Взрослые позволяют себе фамильярность, бессмысленные вопросы, обидные насмешливые замечания.
«Ребенок чувствует себя более чистым, лучше воспитанным, более достойным уважения. Иногда он это и сам говорит.
Он боится есть, боится сырости. Трус. Я вот совсем ничего не боюсь.
Раз они боятся, пускай сами и сидят на печи, нам-то почему они все запрещают?».[2]
С сожалением Корчак констатирует, что едва ли не единственное доброе чувство, которое ребёнок постоянно к нам питает, это жалость.
Скажете, Корчак преувеличивает, возможно. Но из такой откровенной позиции учёного, даже если она несколько ошибочна, можно увидеть насколько он на стороне ребёнка. Может быть, именно в этом и заключается главный секрет его успешной педагогической деятельности, его плодотворного воспитательного влияния на самых так называемых «трудных» детей.
Любить по Корчаку — это, значит, не поддаваться обману, что ребёнок может долго довольствоваться ангельским мироощущением, что мы сумеем скрыть от него невежество, бессилие, противоречия, наши поражения и горечи — и то, что у нас нет формулы счастья. И здесь Корчак говорит слова, которые идут в разрез со всеми традиционными методиками воспитания: «Как наивен рецепт самоучек от педагогики, что детей следует воспитывать последовательно; что отец не должен критиковать действия матери; что взрослые не должны ссориться при детях; что служанка не должна лгать, будто «господ нет дома», когда звонит нежеланный гость».[2] Опять же с этим утверждением можно спорить, можно назвать его кощунственным, но в этом весь Корчак. Ведь не даром он назвал свою работу «Как любить ребёнка», а не «Пособие по правильному воспитанию детей». Что даёт ему право на такие смелые утверждения, какой секрет знает пан Доктор? Может быть тот, который открыл первым ученикам Христа апостол Павел: «что любовь всё покрывает»?
Любить по Корчаку — это понимать, что «настоящим» бывает не только ребёнок в своих бурных проявлениях радости и горя, когда он так контрастно отличается от нас. Но следует также замечать периоды его спокойных настроений, когда он погружён в глубокие раздумья, когда он переживает новые загадочные впечатления, моменты болезненных удивлений и унизительных сомнений. То есть те моменты, в которые они так похожи на нас. Корчак отмечает, что хотя ребёнок и не умеет думать как взрослый, это не мешает ему по-своему задумываться над взрослыми проблемами. И вообще, отличительный процесс мышления ребёнка скорее обусловлен недостатком опыта и знаний, чем имеет какие то психологические особенности. Здесь учёный отмечает, что на этой стадии активный и пассивный темпераменты детей превращаются в разные типы мышления: реалистический и рефлексивный. Исходя из этого, Корчак снова подчёркивает недопустимость шаблонного подхода в педагогике. Индивидуальный подход к воспитанию, как мы уже подчёркивали, по его глубокому убеждению, это, прежде всего, принятие ребёнка таким, какой он есть. Ребёнок с реалистическим типом мышления верит или не верит, в зависимости от воли авторитета, удобней, выгодней верить; рефлексивный расспрашивает, делает выводы, возражает, бунтует мыслью и делом. Будет непростительной педагогической ошибкой противопоставлять неосознанный бунт первого жажде познания второго. Эта ошибка затрудняет диагноз и делает негодной воспитательную терапию.[2]
Стараясь вложить в свою работу как можно больше опыта, размышлений и идей, Корчак раскрывает многие вопросы, с которыми сталкивается воспитатель. Это и сложный внутренний мир дошкольника, и физиологические и психологические проблемы роста и полового созревания, и трудности психологического становления подростка. Но на какие бы направления не отвлекалась творческая мысль учёного, он снова и снова повторяет главные, по его мнению, принципы воспитания. Нужно понимать, а, следовательно, постоянно изучать ребёнка, принимать его таким, каков он есть, и осознавать всю сложность и многогранность психики ребёнка.
«Душа ребенка так же сложна, как и наша, полна аналогичных противоречий, находится в трагическом борении с извечным: хочу, но не могу, знаю, что надо, но не могу.»[2]
А отсюда вытекает необходимость индивидуального подхода к каждому воспитаннику, требующего от воспитателя огромного труда. Корчак уверен, что, не смотря на все преграды и трудности, которые неминуемо встретятся педагогу, решившему идти по столь трудному пути, непременно будет и награда. Но награда эта, конечно же, не имеет материальных основ, что никогда не останавливало настоящих педагогов, педагогов по призванию. Эта награда может быть гораздо ценнее и выше материальных ценностей.
«Воспитатель, который не вдалбливает, а освобождает, не тянет, а поднимает, не угнетает, а способствует формированию личности, не диктует, а учит, не требует, а спрашивает, вместе с ребенком переживает множество вдохновенных минут. Ему не раз придется затуманенными от слез глазами смотреть на борьбу ангела с дьяволом, где белый ангел одерживает победу».[2]
Таким образом, главная идея произведения Януша Корчака «Как любить ребёнка», суть его воспитательного метода и призыв ко всем педагогам, это то, что, прежде всего, нужно изучать ребёнка. Наблюдать, стараться понять, проникнуть в его внутренний мир. Это суть его «творческого «не знаю»», которым он начинает произведение, этим же обуславливается его признание в несовершенстве своей работы в заключении. Потому что не может быть совершенных методик по воспитанию, так же не возможно достичь совершенных результатов в педагогическом процессе.[10] Поэтому Корчак и не призывает стремиться к совершенству, а призывает любить ребёнка. Именно любовь может сгладить неизбежные ошибки, именно из неё должен черпать силы воспитатель. Но важно иметь правильное понимание этой любви, не путать её с унизительным умилением, а ещё хуже того с губительной, неразумной любовью, обусловленной страхом за жизнь и безопасность ребёнка, не дающей ребёнку самостоятельно развиваться и часто приводящей к непоправимым последствиям. Не отвергая полезного опыта и наработанных педагогических методик, Корчак подчёркивает важность, особенно для матери, для родителей, самостоятельного наблюдения, изучения и постижения собственного ребёнка. Это главное правило, которое сделает родительскую любовь действительно плодотворной, позволит уйти от многих ошибок в воспитании навязываемых шаблонными методиками. Это не простой путь, и Корчак прекрасно осознаёт это, он прекрасно знаком с тем «замкнутым кругом» в который попадает большинство родителей, инстинктивно принимая те методы воспитания, которые переняли сами от своих родителей.
«Мы не в силах изменить нашей взрослой жизни, потому что воспитаны в неволе, мы не можем дать ребенку свободу, пока сами живем в оковах».[2]
Здесь Корчак говорит вовсе не о политической неволе оккупированной Польши, это другие оковы и путы — запрет и принуждение, укоренившееся в традиционном воспитании. Но, не смотря на это, Корчак видит и другую, прекрасную творческую сторону воспитательного процесса. Это радости озарений педагога, воспитателя, родителя, рождаемые в тишине созерцания. По мнению этого замечательного педагога — ничто не может быть ценнее таких минут. И он призывает будущую мать: «Будь же готова к долгим часам вдумчивого одинокого созерцания…»[2]
Итак, в результате анализа произведения Януша Корчака «Как любить ребёнка», нами были выделены основные принципы, которые Корчак вкладывает в понятие этой любви и стремиться донести обществу.
Любить ребёнка (любовь по Корчаку) — это, прежде всего, принимать его таким, какой он есть.
Любовь по Корчаку — это наблюдение. Для того чтобы не применять к ребёнку шаблонные методы воспитания, для того чтобы найти к нему индивидуальный подход, мы должны сначала определить его индивидуальность, его наклонности, черты его характера. И сделать это можно только путём кропотливого, внимательного наблюдения.
Любить ребёнка по Корчаку — это значит, не относится к нему с пренебрежением.
Любить по Корчаку — это, прежде всего, быть с детьми честными.
Любить по Корчаку — это, значит, не поддаваться обману, что ребёнок может долго довольствоваться ангельским мироощущением, что мы сумеем скрыть от него невежество, бессилие, противоречия, наши поражения и горечи.
Обобщив все эти тезисы, можно выделить главную мысль произведения Януша Корчака «Как любить ребёнка», суть его воспитательного метода и призыв ко всем педагогам, воспитателям, родителям — это то, что, прежде всего, нужно изучать ребёнка. Наблюдать, стараться понять, проникнуть в его внутренний мир. Это главное правило, которое сделает родительскую любовь действительно плодотворной, позволит уйти от многих ошибок в воспитании навязываемых шаблонными методиками.
Настоящая работа посвящена исследованию педагогических литературных произведений известного польского педагога, писателя, врача и выдающегося педагогического деятеля Януша Корчака.
В ходе работы была рассмотрена политическая и социальная ситуация, сложившаяся в Польше в начале ХХ века. Выявлены исторические социальные предпосылки педагогической деятельности Януша Корчака, обусловленные тяжёлой послевоенной социальной и экономической ситуацией в стране и высокому росту в связи с этим сиротства и детского беспризорничества. Также рассмотрены более глубокие исторические предпосылки педагогических воззрений Януша Корчака, базирующиеся на идеях гуманистической педагогики получившей широкое распространение во взглядах передовых педагогов и общественных деятелей начала ХХ века. Взгляды приверженцев гуманистической педагогики, выражались в двух основных направлениях. Во-первых, индивидуализация воспитания, то есть организация процесса образования в соответствии с возрастом и врожденными наклонностями ребёнка. Во-вторых, отведение образованию, воспитанию основной роли в изменении и совершенствовании человеческого рода, реорганизации общества изнутри. Корчак, хотя и высказывал свои убеждения, что реформировать общество, значит, реформировать воспитание, на практике более отдавался первому направлению, т.е. индивидуальному подходу в воспитании.
При написании данной курсовой работы, нами была поставлена цель, провести обзор педагогических произведений Януша Корчака и их анализ в контексте понимания автором смысла понятия «любовь к ребёнку» и значимости этой любви в воспитательном процессе.
В соответствии с поставленной целью нами был проведён обзор педагогических работ Януша Корчака и анализ наиболее известных из них: «Когда я снова стану маленьким», «Правила жизни», «Право ребёнка на уважение» и «Как любить ребёнка». Последнему произведению была отведена отдельная часть и проведён более глубокий её анализ.
В ходе анализа была выявлена главная идея педагогических произведений Януша Корчака — воспитатель должен любить детей. Любовь эта должна строиться в первую очередь на неподдельном уважении к ребёнку, к его проблемам, труду познания этого мира, его праву сознательного ответственного выбора. Любовь эта должна проявляться внутренне на глубоком изучении ребёнка, терпеливом и вдумчивом наблюдении, вдумчивом анализе результатов наблюдения и отсюда, выработки индивидуального для каждого ребёнка воспитательного подхода. Внешне эта любовь должна выражаться в тесном сотрудничестве с ребёнком, в стремлении пробуждать в нём скрытые таланты, оживлять в нём лучшие чувства и строить воспитательный процесс интересно и увлекательно.
В результате анализа произведения Януша Корчака «Как любить ребёнка», нами были выделены основные принципы, которые Корчак вкладывает в понятие этой любви и стремиться донести обществу.
Любить ребёнка (любовь по Корчаку) — это, прежде всего, принимать его таким, какой он есть.
Любовь по Корчаку — это наблюдение. Для того чтобы не применять к ребёнку шаблонные методы воспитания, для того чтобы найти к нему индивидуальный подход, мы должны сначала определить его индивидуальность, его наклонности, черты его характера. И сделать это можно только путём кропотливого, внимательного наблюдения.
Любить ребёнка по Корчаку — это значит, не относится к нему с пренебрежением.
Любить по Корчаку — это, прежде всего, быть с детьми честными.
Любить по Корчаку — это, значит, не поддаваться обману, что ребёнок может долго довольствоваться ангельским мироощущением, что мы сумеем скрыть от него невежество, бессилие, противоречия, наши поражения и горечи.
Обобщив все эти тезисы, можно выделить главную мысль произведения Януша Корчака «Как любить ребёнка», суть его воспитательного метода и призыв ко всем педагогам, воспитателям, родителям — это то, что, прежде всего, нужно изучать ребёнка. Наблюдать, стараться понять, проникнуть в его внутренний мир. Это главное правило, которое сделает родительскую любовь действительно плодотворной, позволит уйти от многих ошибок в воспитании навязываемых шаблонными методиками.
Все произведения этого замечательного педагога-мыслителя обладают одним удивительным свойством. В своих работах, Корчак, как бы не даёт готовых ответов, а заставляет читателя задуматься, читать между строк, самому, вместе с автором погружаться в размышления. Поэтому, прочитав его произведение, написанное в увлекательном художественном стиле, читатель сразу же испытывает желание перечесть его ещё раз, и всякий раз открывает для себя что-то новое. Вот и мы, задаваясь вопросом, удалось ли в плане данной работы достичь поставленной цели и справиться с поставленными задачами, не можем дать твёрдый утвердительный ответ. Ясно одно, по заданной теме можно написать ещё много работ, и в каждой из них, несомненно, будут новые открытия и новые выводы.
Дата добавления: 2015-06-27 ; Просмотров: 4746 ; Нарушение авторских прав? ;
Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет
источник