Отклонения в анализе мочи мкб

Мочекаменной болезни подвержены люди любого возраста и пола. Диагностируется при помощи медицинских клинических анализов и общих жалоб пациента. Для заболевания характерно образование камней в мочевыделительной системе. Они могут быть разными по величине и диаметру, чаще всего встречается песок. Бывают и образования размерами от 0,5 см до 5—6 см. Только анализ мочи при мочекаменной болезни может определить какой вид камня присутствует в организме, его состав и качество. Происходит это за счет нахождения в мочевой жидкости нерастворимых солей, которые как раз и способствуют росту камней.

По специфическому запаху, измененному цвету мочи и периодическим ноющим болям в спине, можно с большей вероятностью диагностировать мочекаменное заболевание, хотя это и требует дополнительных анализов.

Анализы мочи при мочекаменной болезни проводятся двумя способами:

Клинический. При этом анализе определяется наличие солей, белка и эритроцитов. Если обнаружены соли, то дополнительно делается химический анализ мочевого камня и установление его размера. Визуально определяется степень мутности или прозрачности жидкости, интенсивность запаха и консистенция. Дополнительно моча исследуется на предмет нахождения мочеполовых инфекций.

При выявлении мочеполовой инфекции дополнительно проводят бактериологический анализ на чувствительность к антибиотикам и определяют тип и интенсивность заражения.

Сбор жидкости на анализ мочи проводится при мочекаменной болезни рано утром. Для диагностики берется средняя урина, которая собирается в чистую и сухую емкость. В случае необходимости бактериологического анализа, забор жидкости нужно совершить в стерильную емкость, которую можно приобрести в аптеке.

Дальнейшая расшифровка может занимать несколько дней, зависит от степени загруженности медицинского персонала. Иногда, течение болезни бывает бессимптомной и выявляется при случайной диагностике других заболеваний. Медицинские исследования мочи помогают выявить заболевание на начальной стадии и подобрать адекватное лечение, основываясь на количестве лейкоцитов, солей, эритроцитов и белковых соединений.

Анализ урины при выявлении мочекаменной болезни включает в себя наличие макро- или микрогематурии (присутствие каменных кристаллов нерастворимых солей). Чаще всего при свежесобранной моче, подобные кристаллы отсутствуют, что может привести к неправильному диагнозу. Поэтому емкость с мочой настаивают, периодически охлаждая и разогревая, тем самым механически провоцируя выпадение в осадок кристаллов солей.

При микроскопическом исследовании, кристаллы имеют свою форму, по которым дополнительно перепроверяют полученные анализы. Например, кальций оксалат напоминает конверт или пирамиду, а фосфаты кальция слишком малы, чтобы увидеть их через микроскоп, но зато они имеют вокруг себя темно-желтое свечение, по которому и определяют их наличие. По одному микроскопическому исследованию диагностировать мочекаменную болезнь сложно, солевой осадок может выпасть и у здорового человека. Подобное исследование служит скорее вспомогательным средством клинического и биохимического анализа по Нечипоренко.

А. З. Нечипоренко (советский врач и ученый) предложил уникальный и в то же время простой способ исследования мочи на выявление воспалительных процессов, цилиндрурии и определение крови в мочевой жидкости. Метод прост в исследованиях, а результаты точны. Это изобретение получило широкую популярность в мире и позволяет с особой точностью и в считаные минуты провести полный анализ состояния мочевой жидкости.

При расшифровке мочи, медицинские специалисты обращают внимание на следующее:

1. Цвет. По этому показателю уже визуально можно определить, есть ли проблемы в мочевыводящем канале или системе в целом. Моча здорового человека имеет светло-желтый оттенок, без белых наплывов. У человека же имеющего отклонения в мочевыделительной системе, урина мутная, темно-коричневая с небольшими белесыми прожилками.
2. Запах. «Хорошая» моча не имеет запаха, даже после нескольких часов настаивания. У больного человека, урина имеет резкий аммиачный запах, который проявляется практически сразу после мочеиспускания.

Плотность консистенции. Свежая «хорошая» урина имеет удельный вес до 1, 003 г/л, в то время у больного такой показатель в несколько раз выше. Повышенная плотность может не означать мочекаменную болезнь, а указывать на сахарный диабет или другие болезни мочеиспускательного канала, как правило, инфекционного типа. Прием некоторых медицинских препаратов оказывает влияние на химический состав мочи и его плотность.

Белковые соединения. У здорового человека, не может быть выявлен белок в моче. Наличие белковых соединений указывает на проблемы в почечной системе, на частичную блокировку мочеиспускательного канала.

Нитриты. Урина и мочевыводящий канал имеют стерильную формулу, наличие нитритов, говорит, что в системе присутствует инфекция, скорее всего, бактериологического типа.

Лейкоциты и эритроциты. В норме показатели этих веществ не должны превышать 0,3 мкг, повышенный уровень свидетельствует о воспалительных процессах мочевыводящих путей. Иногда, эти показатели зависят от приема медицинских препаратов, чаще всего с химическими соединениями.

Это только краткий перечень исследуемых факторов при анализе мочи.

При наличии опасных признаков, пациента направляют на дополнительные обследования: анализ крови и УЗИ.

При расшифровке показателей крови, исследуется уровень мочевины, креатина и состав солевых соединений. Только совместный анализ мочи и крови позволит лечащему врачу поставить точный диагноз и назначить эффективную терапию.

источник

Общий анализ мочи – комплексное лабораторное исследование, которое выявляет ряд физических и химических характеристик субстанции, на его основе можно поставить ряд диагнозов.

Благодаря своей простоте выполнения, а также высокой информативности данный анализ является неотъемлемой составляющей любого исследования. На основе полученных данных, доктор ставит диагноз, а также, по необходимости, выписывает направление на дальнейшее исследование и назначает визиты к соответствующим специалистам.

Предметом обзора этой статьи станет расшифровка результатов общего анализа мочи у взрослых в виде таблицы, а также показатели нормы.

Расшифровка общего анализа мочи предполагает описание мочи по следующим показателям:

• прозрачность;
• цвет;
• удельный вес и показатель кислотности.

Затем оценивается наличие в моче специфических веществ, таких как:

• белок;
• глюкоза;
• желчные пигменты;
• кетоновые тела;
• гемоглобин;
• неорганические вещества;
• клетки крови (лейкоциты, эритроциты и др.), а также клеток, встречающихся в мочеполовых путях (эпителий и его производные – цилиндры).

Назначается данная процедура в случае:

• вспомогательного изучения работы мочевыделительной системы (анализ мочи может назначаться и при патологиях, связанных с другими органами);
• наблюдения за развитием болезней и проверки качества их лечения;
• диагностики патологий мочевыделительной системы;
• профилактического осмотра.

С помощью анализа можно диагностировать разнообразные почечные заболевания, проблемы с предстательной железой, болезни мочевого пузыря, опухоли, пиелонефриты, а также целый ряд патологических состояний на ранних стадиях, когда клинические проявления как таковые ­– отсутствуют.

Перед тем как собрать мочу, нужно произвести тщательный туалет мочеполовых органов, чтобы исключить попадание в жидкость сторонних загрязнителей. Собирать урину необходимо в стерильные ёмкости, так называемые контейнеры для биопроб.

За 12 часов до сбора субстанции необходимо отказаться от приёма любых лекарственных средств, способных изменить физико-химические показатели мочи. Сам анализ нужно провести не позднее двух часов после забора пробы.

Для проведения общего анализа мочи, необходимо собрать утреннюю жидкость, которая физиологически накапливалась на протяжении все ночи. Именно такой материал принято считать оптимальным, а результаты его исследования – достоверными.

В таблице приведены показатели общего анализа мочи в норме у взрослых, при наличии любых отклонений необходимо провести расшифровку.

• Цвет — различные оттенки желтого цвета;
• Прозрачность — прозрачная;
• Запах — нерезкий, неспецифический;
• Реакция или рН — кислая, рН меньше 7;
• Удельный вес (относительная плотность) — в пределах 1,012 г/л – 1,022 г/л
• Уробилиноген — 5—10 мг/л;
• Белок — отсутствует;
• Глюкоза — отсутствует;
• Кетоновые тела — отсутствует;
• Билирубин — отсутствует;
• Цилиндры (микроскопия) — отсутствуют;
• Гемоглобин — отсутствует;
• Соли (микроскопия) — отсутствуют;
• Бактерии — отсутствуют;
• Грибки — отсутствуют;
• Паразиты — отсутствуют;
• Эритроциты (микроскопия) — 0—3 в поле зрения для женщин; 0—1 в поле зрения для мужчин;
• Лейкоциты (микроскопия) — 0—6 в поле зрения для женщин; 0—3 в поле зрения для мужчин;
• Эпителиальные клетки (микроскопия) — 0—10 в поле зрения.

Анализ урины в настоящее время производится достаточно быстро, несмотря на большое количество показателей и критериев. Свойства и состав мочи способны меняться в широких пределах в зависимости от состояния почек и организма в целом, поэтому она и представляет огромную диагностическую ценность.

Прочитать более подробно про расшифровку результатов общего анализа мочи у взрослых можно чуть ниже.

Цвет мочи зависит от количества принимаемой жидкости и от концентрационной способности почек. Длительное выделение бледной, бесцветной или водянистой мочи характерно для

• несахарного и сахарного диабета;
• хронической почечной недостаточности.

Интенсивно окрашенная моча выделяется при больших внепочечных потерях жидкости (при лихорадке, диарее). Розово-красный или красно-коричневый цвет, обусловленный примесью «свежей» крови бывает при:

• мочекаменной болезни;
• опухолях;
• инфаркте почки;
• туберкулезе.

Выделение мочи вида «мясных помоев» характерно для больных острым гломерулонефритом. Темно-красный цвет мочи появляется при массивном гемолизе эритроцитов. При желтухах моча приобретает бурый или зеленовато-бурый цвет («цвет пива»). Черный цвет мочи характерен для алкаптонурии, меланосаркомы, меланомы. Молочно-белый цвет мочи появляется при липидурии.

Также очень важный критерий в диагностике. В норме она должна быть прозрачной. Это свойство сохраняется в течение 1-ых нескольких часов после сбора анализа.

• включения эритроцитов при мочекаменной болезни, гломерулонефрите и цистите.
• большое количество лейкоцитов при воспалительных заболеваниях.
• наличие бактерий.
• высокое содержание белка в моче.
• повышенное содержание эпителиальных клеток.
• соли в моче в больших объемах.

Допускается незначительная мутность за счет клеток эпителия и небольшого количества слизи. Обычно моча имеет специфический нерезкий запах. Большинство людей его хорошо знает. При некоторых заболеваниях он также может изменяться. При инфекционных заболеваниях мочевого пузыря может появиться сильный запах аммиака, а то и гнили. При сахарном диабете моча имеет запах подгнивших яблок.

Обычная реакция мочи — слабокислая, допускается колебания рН мочи в промежутке 4,8-7,5.

• рН повышается при некоторых инфекциях мочевыделительной системы, хронической почечной недостаточности, длительной рвоте, гиперфункции паращитовидных желез, гиперкалиемии.
• Снижение рН бывает при туберкулезе, сахарном диабете, обезвоживании, гипокалиемии, лихорадке.

Данный показатель в норме имеет достаточно широкий диапазон: от 1,012 до 1,025. Удельный вес определяется количеством растворенных в моче веществ: солей, мочевой кислоты, мочевины, креатинина.

Увеличение относительной плотности более 1026 называется гиперстенурия. Это состояние наблюдается при:

• нарастании отеков;
• нефротическом синдроме;
• сахарном диабете;
• токсикозе беременных;
• введении рентгенконтрастных веществ.

Снижение УВ или гипостенурия (менее 1018) выявляется при:

• острое поражение канальцев почки;
• несахарный диабет;
• хроническая почечная недостаточность;
• злокачественное повышение артериального давления
• прием некоторых мочегонных средств
• обильное питье

Величина удельной плотности отражает способность почек человека к концентрации и разведению.

У здорового человека концентрация белка не должна превышать 0,033г/литр. Если этот показатель превышен, значит можно говорить о нефротическом синдроме, наличии воспаления и многих других патологиях.

Среди заболеваний, которые являются причиной повышения концентрации белка в моче, являются:

• простудные заболевания,
• болезни мочевыводящих путей,
• болезни почек.

Воспалительные заболевания мочеполовой системы:

Во всех перечисленных случаях, концентрация белка повышается до 1 г/литр.

Также причиной повышения концентрации белка является переохлаждение, интенсивная физическая нагрузка. Если обнаруживается белок в моче беременной женщины, вероятно у нее нефропатия. См. подробней: почему в моче повышен белок.

В нормальном состоянии глюкоза не должна обнаруживаться, однако ее содержание в концентрации не более 0.8 ммоль на литр допустимо и не говорит об отклонениях.

Расшифровка анализа мочи на латинском с большим количеством глюкозы может свидетельствовать о:

• панкреатите;
• синдроме Кушинга;
• беременности;
• злоупотреблении сладкой пищей.

Однако, наиболее распространенная причина превышения нормы сахара в моче – сахарный диабет. Для подтверждения этого диагноза в дополнение к анализу мочи обычно назначают общий анализ крови.

Это ацетон, ацетоуксусная кислота и оксимасляная. Причиной наличия кетоновых тел в моче являются нарушение обменных процессов в организме. Данное состояние может наблюдаться при патологиях различных систем.

Причины кетоновых тел в моче:

• сахарный диабет;
• алкогольная интоксикация;
• острый панкреатит;
• после травм затронувших центральную нервную систему;
• ацетемическая рвота у детей;
• длительное голодание;
• преобладание в рационе белковой и жирной пищи;
• повышение уровня гормонов щитовидной железы (тиреотоксикоз);
• болезнь Иценко Кушинга.

Эпителиальные клетки всегда встречаются в анализе. Попадают они туда, слущиваясь со слизистой оболочки мочевыводящих путей. В зависимости от происхождения выделяют переходный vtc (мочевой пузырь), плоский (нижние отделы мочевыводящих путей) и почечный (почки) эпителий. Увеличение эпителиальных клеток в мочевом осадке говорит о воспалительных заболеваниях и отравлениях солями тяжелых металлов. См. подробней: почему в моче повышен эпителий.

Цилиндр — белок, свернувшийся в просвете почечных канальцев и включающий в свой состав любое содержимое просвета канальцев. В моче здорового человека за сутки могут быть обнаружены единичные цилиндры в поле зрения. В норме в общем анализе мочи цилиндров нет. Появление цилиндров (цилиндрурия) является симптомом поражения почек. Вид цилиндров (гиалиновые, зернистые, пигментные, эпителиальные и др.) особого диагностического значения не имеет.

Цилиндры (цилиндрурия) появляются в общем анализе мочи при: самых разнообразных заболеваниях почек; инфекционном гепатите; скарлатине; системной красной волчанке; остеомиелите. См. подробней: почему в моче повышены цилиндры.

Гемоглобин в нормальной моче отсутствует. Положительный результат теста отражает присутствие свободного гемоглобина или миоглобина в моче. Это результат внутрисосудистого, внутрипочечного, мочевого гемолиза эритроцитов с выходом гемоглобина, или повреждения и некроза мышц, сопровождающегося повышением уровня миоглобина в плазме.

Наличие миоглобина в моче:

• повреждения мышц;
• тяжёлая физическая нагрузка, включая спортивные тренировки;
• инфаркт миокарда;
• прогрессирующие миопатии;
• рабдомиолиз.

Наличие гемоглобина в моче:

• тяжёлая гемолитическая анемия;
• тяжёлые отравления, например, сульфаниламидами, фенолом, анилином. ядовитыми грибами;
• сепсис;
• ожоги.

Отличить гемоглобинурию от миоглобинурии достаточно сложно, иногда миоглобинурию принимают за гемоглобинурию.

В норме билирубин должен выводится в составе желчи в просвет кишечника. Однако, в ряде случаев происходит резкое повышение уровня билирубина крови, в этом случае, функцию выведения этого органического вещества из организма частично берут на себя почки.

Причины наличия билирубина в моче:

• гепатит;
• цирроз печени;
• печеночная недостаточность;
• желчекаменная болезнь;
• болезнь Виллебранда;
• массивное разрушение эритроцитов крови (малярия, токсический гемолиз, гемолитическая болезнь, серповидноклеточная анемия).

См. подробней: почему в моче повышен билирубин.

Эритроциты в анализе мочи здоровых людей должны отсутствовать. Максимально допустимы единичные эритроциты, выявляемые в нескольких полях зрения. Появление в моче эритроцитов может носить как патологический, так и физиологический характер.

Физиологическими причинами являются приём некоторых лекарственных препаратов, долгое стояние на месте, длительная пешая ходьба и чрезмерные физические нагрузки. При исключении физиологических причин патологические факторы являются тревожным сигналом заболевания внутренних органов. См. подробней: о чем говорят эритроциты в моче.

В моче здорового человека они содержатся в небольшом количестве. Увеличение числа лейкоцитов в моче (лейкоцитурия) свидетельствует о воспалительных процессах в почках (пиелонефрит) или мочевыводящих путях (цистит, уретрит).

Возможна так называемая стерильная лейкоцитурия. Это наличие лейкоцитов в моче при отсутствии бактериурии и дизурии (при обострении хронического гломерулонефрита, загрязнения при сборе мочи, состояние после лечение антибиотиками, опухоли мочевого пузыря, туберкулез почек, интерстициальный анальгетический нефрит).

Причины лейкоцитурии: острый и хронический гломерулонефрит, пиелонефрит; цистит, уретрит, простатит, камни в мочеточнике; тубулоинтерстициальный нефрит; системная красная волчанка. См. подробней: о чем говорят лейкоциты в моче.

Моча, находящаяся в мочевом пузыре и почках, в норме стерильна. В процессе мочеиспускания она обсеменяется микробами (до 10000 в одном мл), проникающими из уретры. При инфекциях мочевых путей количество бактерий в моче резко возрастает. См. подробней: что означает наличие бактерий в моче.

Зачастую грибы Candida попадают в мочевой пузырь из влагалища. При их обнаружении назначается противогрибковое лечение.

Слизи в норме не должно быть в моче. Ее наличие говорит об остром или хроническом воспалительном процессе мочеполовой системы.

Появление в моче солей (фосфатурия, оксалатурия) – признак авитаминозов, нарушений обмена веществ, анемии, преобладания в пищевом рационе определенного перечня продуктов (например, мяса). См. подробней: что означает повышенная соль в моче.

В конце хотелось бы добавить, что общий анализ мочи – важный диагностический показатель. Человек может самостоятельно обратить внимание на изменение мочи и обратиться к врачу. Даже здоровым людям рекомендуется сдавать данный анализ хотя бы раз в год. Следует также помнить, что единичный результат – это не показатель патологии. Очень важно сдавать анализы в динамике, чтобы сделать окончательный вывод о наличие болезни.

источник

Уважаемые пациенты! Детская медицинская сестра в декабре принимает 6, 7, 12, 13, 14, 18, 19, 20, 21, 24, 25, 26, 28, 30 и 31 числа.

После определения состава конкремента с помощью инфракрасной спектроскопии требуется проведение дифференциальной диагностики причин камнеобразования. Рекомендации Европейского общества урологов 2017 г. указывают на необходимость выявления пациентов с высоким риском камнеобразования и рецидива, что требует прицельного выявления ряда состояний.

Таблица 1. Основные диагностируемые причины МКБ

Общий фактор*

Заболевания с риском МКБ

Генетические причины МКБ

Ранний дебют МКБ (дети и подростки) и частые рецидивы (>3 за 3 года)

Гиперцистинурия (типы А,В,АВ)

Нефрокальциноз и поликистоз почек

Ренальный тубулярный ацидоз (1 тип)

Конкременты определенного химического состава: брушит, ураты и мочевая кислота, струвиты и другие инфекционные камни

Абсорбционная гиперкальциемия/ гипероксалатурия при заболеваниях ЖКТ

2,8–Дигидроаденинурия и Ксантинурия

Анатомические причины: губчатая и подковообразная почка, обструкция мочеточника и уретры, везико-уретроренальный рефлекс, уретероцеле, киста и дивертикул лоханки

Синдром Леш-Нихана и муковисцидоз

Поражение спинного мозга, нейрогенный мочевой пузырь

Лекарственные конкременты: в том числе аллопуринол, ампициллин, цефтриаксон, хинолоны, индинавир, триамтерен, сульфониламиды

Наряду с данными факторами, у больных МКБ описан ряд характерных измерений метаболизма, которые следует выявлять в целях последующей коррекции. К ним относятся изолированная гиперкальциурия, гипероксалатурия, гиперурикозурия, низкий объем мочи и гипоцитратурия. Для того, чтобы избежать избыточного обследования, выявление причин камнеобразования должно быть основано на клинической картине, данных инструментальной диагностики и визуализации, а также анализа состава мочевого камня. В зависимости от преобладания химических компонентов следует использовать уточняющие лабораторные тесты.

Диагностика причин камнеобразования при конкрементах с преобладанием фосфатных солей кальция (брушит, октакальция фосфат, гидрокси- и карбоксиапатиты)

Хотя частота монокомпонентных конкрементов из фосфата кальция сравнительно мала, однако фосфатные соли кальция лежат в основе образования формирования большинства смешанных конкрементов, прежде всего оксалатов. Поскольку причиной преципитации фосфатных соли кальция часто является системное нарушения обмена кальция, поиск такой причины актуален при большинстве смешанных конкрементов. При постоянно высокой концентрации кальция и фосфата в моче в слабощелочной среде формируется брушит – соль кальция фосфата с максимальным количеством кальция. Другие кальциевые соли (апатиты) образуются в щелочной среде (pH>7) и являются инфекционно-зависимыми.

Гиперпаратиреоз первичный и вторичный

Паратиреоидный гормон или паратгормон (ПГ) поддерживает содержание кальция крови, поэтому первым проявленим гиперпаратиреоза (ГПТ) является повышение концентрации общего кальция и ионизированного кальция в крови. Частота субклинического ГПТ может доходить 0,2% всех лиц старше 60 лет, поэтому рекомендуется скрининг этого состояния путем оценки ионизированного кальция крови и определения концентрации паратгормона. Нормальные значения ионизированного кальция позволяют исключить первичный ГПТ. Первичный ГПТ обычно течет субклинически, и проявляется нефролитиазом и остеопенией, расстройствами со стороны ЖТК. На фоне хронического поражения почек и ряде других причин может развиваться вторичный ГПТ, паратгормон повышен, но концентрация кальция крови нормальная или снижена в связи с гиперкальцурией. Обследование следует дополнять исследованием креатинина с расчетом скорости клубочковой фильтрации (СКФ) и мочевины крови и другими тестами на функциональное состояние почек. Другими причинами гиперкальциемии является метастазирование солидных опухолей и гематологические раки (миелома), гипертиреоз, прием тиазидных диуретиков, гипервитаминоз А и D, интоксикация алюминием, и передозировка Ca-содержащими препаратами и антацидами (молочно-щелочной синдром).

Исследование причин гиперкальциемии требует выявление характерных изменений метаболизма, включая гиперкальциурию, гипофосфатемию, увеличение сывороточной щелочной фосфатазы, уровень витамина D сыворотки крови.

Абсорбционная гиперкальциурия и гиперчувствительность к витамину D

Хотя гиперкальциурию (ГКУ) не выделяют в отдельное заболевание, однако это состояние, связанное с изолированной мочевой экскрецией кальция, отмечают у 5-10% популяции. Гиперкальцурия без гиперкальцемии является наиболее частой причиной МКБ с солями кальция и может быть выявлена у 25-30% пациентов. Выделяют три основных причины: абсорбционную, ренальную, резорбтивную (гиперпаратиреоз). Из них абсорбционная или пищевая (не более 200 мг/сут при диете в 400 мг кальция), обусловленная повышенным всасыванием кальция, является наиболее частой.

Для скринига изолированной ГКУ используется отношение кальция и креатинина в разовой моче, которое должно быть подтверждено увеличением суточной экскреции кальция. При абсорбционной ГКУ кальций мочи изменяется в зависимости от пищевой концентрации, однако ионизированный кальций, фосфаты сыворотки и паратгормон при абсорбционной ГКУ остаются в пределах нормы. Причиной абсорбтивной ГКУ может быть высокие концентрации витамина Д, а также высокая врожденная чувствительность рецепторов витамина Д, которая обуславливает повышенное всасывание кальция в ЖКТ. Полиморфизм VRD283В обуславливает повышенную экспрессию рецептора и как следствие более высокую чувствительность тканей к витамину Д.

Другие причины гиперкальциурии

Причиной длительной гиперкальциемии являются гранулематозные процессы, в частности саркоидоз. Клетки саркоидных гранулем формируют повышенное количество активного витамина D3, что приводит к увеличению всасывания кальция и фосфатов, повышению их концентраций в крови, и частому развитию нефрокальциноза (см.ниже). Повышение метаболитов витамина D и высокая активность антиотензин-превращающего фермента в крови указывает на саркоидоз. Выделяют также ренальную форму ГКУ на фоне поражения почек, которая не реагирует на изменения кальция в диете, сопровождается выраженной гиперфосфатурией и умеренным вторичным гиперпаратиреозом с увеличением паратгормона, при нормокальциемии и гипофосфатемии.

Резорбтивная гиперкальциурия может возникать при вторичном гиперпаратиреозе, гипертиреозе, длительном приеме стероидных гормонов, иммобилизации и ряде других причин. Щелочная фосфатаза часто повышена при ренальной и резорбтивной формах ГКУ.

Почечный канальцевый ацидоз

Почечный канальциевый ацидоз (ПКА) представляет состояние с нарушением закисления мочи канальцами, с нарушением выделения аммония в мочу и синтеза бикарбоната в кровь. Это состояние сопровождается стабильно высоким рН мочи (не ниже 5,3 при фармакологических пробах с аммония хлоридом или фуросемидом; стабильно более 5,8). Нарушения синтеза бикарбонатов проявляется гиперхлоремией, которая является наиболее ярким проявлением этого заболевания. Также в крови выявляется гипокалиемией, гипокальциемией. Нередко на фоне ПКА в результате гипокальцемии возникает компенсаторный вторичный ГПТ. При врожденном ПКА 1 типа нарушения кислотно-основного баланса часто проявляются нефрокальцинозом. Существует ряд вторичных форм ПКА на фоне медуллярной губчатой почки (см. ниже), системных ревматических процессов (СКВ, с.Шегрена), гматоонкологии и ряда обменных нарушений.

Для диагностики этого стояния следует исследовать электролиты Na, K, Cl сыворотки крови, ионизированный кальций и паратгормон. При повторном определении (не менее 2 дней) рН утренней и разовой мочи рН мочи остается стабильно высоким (>6.5) в отсутствии инфекции мочевыводящих путей. В анализе суточной мочи следует исследовать суточную экскрецию натрия, калия, хлоридов, что позволяет исключить другие причины ацидоза, а также определить суточную экскрецию кальция, которая значительно повышена при этом заболевании. Низкая концентрация цитрата и магния характерна для расстройств функций канальцев и является основой для последующей фармакологической коррекции.

Медуллярная губчатая почка, нефрокальциноз и поликистоз почек

Губчатая почка представляет частый врожденный дефект образования почечной ткани с дефектом функции собирательных трубочек, который проявляется почечным кальцевым ацидозом (см выше) со щелочной мочей, гиперкальциурией и гиперфосфатурией. При губчатой почке отмечаются конкременты с преобладанием фосфата кальция. Другим обычным проявление медуллярной губчатой почки является ренальная гиперкальциурия со вторичным гиперпаратиреозом (см.ниже).

Нефрокальциноз сопровождается кальцификацией паренхимы почек и нарушении концентрационной функции почек. Он выявляется у больных с гиперпаратиреозом, хронической гиперкальциемий, губчатой почкой, и другими грубыми нарушением метаболизма кальция. Его проявлением также является почечный канальцевый ацидоз, гипокалиемия, и нарушение способности концентрировать мочу, гиперфосфатурия и гипернатриурия. Поликистоз почек также представляет собой наследственную патологию канальцев, сопровождающуюся пролиферацией эпителиальных клеток и формированием кист. До 30% пациентов с поликистозом почек имеют кальциевые или уратные конкременты.

При губчатой почке, нефрокальцинозе и поликистозе отмечается выраженное нарушение концентрации мочи с осмолярностью не выше 800 мОсмоль, что требует повторных исследований рН (02-089) и осмолярности утренней и разовой мочи. Обследование утренней мочи рекомендуется проводить на фоне ограничения жидкости на срок 12-24 часа.

Канальциевые нарушения при этих состояниях проявляются гипокальциурией с высоким отношением кальция к креатинину в разовой моче. Часто эти заболевания проявляются микро/макрогематурией и рецидивирующим пиелонефритом и требуют контроля функции почек с помощью исследования креатинина с расчетом СКФ и мочевины, кальция и фосфора крови, суточной экскреции уратов, фосфатов, цитрата и кальция, посева мочи, а также выявления микроальбуминурии.

Причины формирования конкрементов с преобладанием оксалата кальция (моногидрат, дигидрат и тригидрат оксалата кальция)

Идиопатическая гипероксалатурия 40-60 mg/d (>0.5ммоль/сут) является основной причиной нарушения почечной экскреции солей. На фоне поражения ЖКТ отмечается абсорбционная гипероксалатурия. К ней приводит как высокое потреблением оксалата с растительной пищей, так и патологией ЖКТ, проявляющейся хронической диареей. Диарея на фоне воспалительных заболеваний кишечника, поражения тонкого кишечника, нарушения функции печени, бариатрической хирургии снижается количество доступного кальция в кишечнике, что приводит к нарушение формирования нерастворимых оксалатных солей кальция из диетических оксалатов. Это проявляется снижением всасывания жирорастворимых витаминов, в том числе витамина D и витамина А. Таким образом, в кишечнике сохраняется значительное количество свободных оксалатов, что ведет к всасыванию избыточных количеств щавелевой кислоты в кровь и ее последующей экскреции почками с формированием мочевых конкрементов. Выделяют редкую первичную аутосомно-рецессивную гипероксалурию, обусловленную повышенным синтезом оксалата печенью, и сопровождающуюся наибольшими концентрациями оксалатов в моче (>100 мг/сутки >1ммоль/сут). Однако у многих пациентов с МКБ отмечается идиопатическая гипероксалатурия, которая не имеет очевидной причины. Нередким сочетанием при оксалатных конкрементах является сочетание гипероксалатурии и гиперурикозурии (>4 ммоль/сутки). При выраженной гиперурикозурии кальциевые соли, в частности оксалат, может высаливаться из мочи с формированием типичных оксалатов кальция.

Минимальный объем обследования первичных пациентов должен включать анализ крови на ионизированный кальций и креатинин с расчетом СКФ, электролиты плазмы (К, Na, Cl), рН утренней и разовой мочи, общий анализ мочи, отношение кальция и креатинина в разовой моче, а также следует обращать внимание на повышенную суточную экскрецию кальция, уратов, оксалатов при снижении экскреции цитрата и магния.

Причины образования конкрементов с преобладанием мочевой кислоты (ангидрид мочевой кислоты, дигидрат мочевой кислоты, натрий моноурат,)

Конкременты мочевой кислоты являются вторыми после кальций-содержащих мочевых камней, причем их формирование в меньшей степени зависит от концентрации других солей. При рН 5,5 мочевая кислота и ее анионы (ураты) находятся в равновесии, а при более низких значениях рН формируется избыток нерастворимой мочевой кислоты, которая преципитирует в виде уратных конкременты. Стабильно низкий рН мочи ( 7), формированию аммонийных солей тривалентных фосфатов (струвита) и уратных солей (урат аммония), а также и образованию конкрементов, содержащих карбонат или гидрокарбонат кальция. Основными уреазо-позитивными микроорганизмами являются Proteus spp. и Klebsiella spp., реже бактерии рода Providencia, Staphylococcus, Serratia, Ureaplasma urealyticum. Менее 5% штаммов кишечной палочки (E.coli) производят уреазу.

Редкие конкремента урата аммония сопровождаются гиперурикозурией при щелочном рН мочи

Для диагностики инфекции мочевыводящих путей следует исследовать общий анализ мочи, рН утренней и разовой мочи, проводить подсчет клеток по Нечипоренко, проводить посев мочи с определением чувствительности к антибиотикам. Клинический анализ крови, и исследование высокочувствительного С-реактивного белка или прокальцитонина позволяет выявить воспаление, характерное для хронического инфекционного процесса.

Конкременты, содержащие цистин и другие редкие компоненты (цистин, дигидроксиаденин, ксантин)

Редкие монокомпонентные конкременты, такие как цистин, обусловлены генетическими нарушения метаболизма. Гиперцистинурия, обсловленная врожденным нарушением реабсорбции аминокислот, приводит к формированию цистиновых конкрементов. Общий анализ мочи и анализ мочи по Нечипоренко позволяет обнаружить характерные гексагональные цистиновые кристаллы, а эффективное лечение приводит к их исчезновению из мочи. При анализе рН утренней и разовой мочи отмечается кислая среда.

Дефицит аденин-фосфорибозилтрансферазы приводит к формированию конкрементов дигидрокисаденина. Как и при цистинемии исследованием мочевого осадка позволяет обнаружить характерные мелкие округлые кристаллы с характерным лучепреломлением, при этом рН мочи является щелочным. При нарушения метаболизма, приводящих к ксантиновым мочевым камням, отмечается снижение синтеза мочевой кислоты, приводящих как к выраженной гипоурикемиии, так снижению ее концентрации в моче.

Для обследования пациентов с цистиновыми камнями и конкрементами с редким химическим составом следует проводить анализ мочевого осадка с помощью поляризационной микроскопии. Такой анализ позволяет выявить редкие формы кристаллов и контролировать эффект проводимой терапии.

источник

Одним из базовых обязательных исследований основных функций организма является назначаемый практически при любом обращении к врачу общий анализ мочи. Ценность такого теста заключается в том, что посредством мочевыделительной системы организм избавляется от всех вредных и ядовитых отходов своей жизнедеятельности, а при большом числе патологий подобных соединений образуется намного больше, чем на фоне полного здоровья. Анализируя изменения в общем анализе мочи, которые свидетельствуют о наличии в ней веществ и явлений, сопровождающих различные заболевания можно судить как о состоянии всего организма в целом, так и о работе отдельных органов и систем. Во многих случаях это помогает скорректировать диагностику патологического состояния в нужное русло.

Нормальный общий анализ мочи в целом можно разделить на три блока, изменения в которых врач рассматривает либо раздельно, либо в комплексе — все зависит от других жалоб человека и картины анализа. Первым блоком является исследование физических свойств мочи, которые у здорового взрослого человека выглядят примерно так:

Изменения данных характеристик нередко могут обнаруживаться самим человеком и иногда служат поводом его обращения к врачу.

Цвет. В норме моча имеет желтоватый оттенок, что вызвано присутствием небольшого количества пигмента урохрома. При отсутствии различных патологий на цвет мочи влияет достаточно большое количество факторов, например, она становиться более светлой при приеме большого количества жидкости, более темной — при физических нагрузках и обезвоживании. Кроме того, изменять цвет мочи могут различные продукты питания, употребленные человеком накануне и некоторые лекарственные вещества. К примеру, красный оттенок моче придает употребление в пищу овощей и фруктов, богатых пигментными веществами — свекла, морковь, некоторые сорта винограда, напитки с большим количеством красителей, мутно-красного цвета моча становиться после приема больших доз стрептоцида, красно-коричневый цвет бывает обусловлен применением сульфаниламидных препаратов.

Патологические изменения цвета мочи возникают при заболеваниях печени (гепатит, цирроз, желчекаменная болезнь) и системы крови — моча становиться темно-желтой, «цвета пива» или в более тяжелых случаях цвета заваренного чая. Красный цвет обусловлен наличием крови в моче, что бывает при гломерулонефритах, травмах органов мочевыделительной системы, раке мочевого пузыря, мочекаменной болезни. Насыщенный красный цвет мочи в совокупности с мутностью придает ей цвет «мясных помоев», что бывает при инфаркте почки, гломерулонефрите, шоке различного происхождения и нарастающей почечной недостаточности. Напротив, обесцвечивание мочи наблюдается при сахарном и несахарном диабетах и некоторых нарушениях работы почек.

Прозрачность. Нормальная моча в течении нескольких часов после мочеиспускания остается прозрачной, после чего допускается небольшое помутнение. Мутность свежей мочи объясняется наличием в ней крупнодисперсных частиц, рассеивающих свет, это может быть при высоком содержании в ней белка, слизи, форменных элементов (клеток, цилиндров) и кристаллов солей. Мутность мочи может признаком мочекаменной болезни, пиелонефрита, гломерунефрита, цистита, амилоидоза почек — все зависит от природы диспестных частиц, что определяется в дальнейших этапах общего анализа мочи.

Запах мочи — вначале нерезкий, затем при длительном стоянии может возникнуть запах аммиака. Моча может приобретать запах ацетона при диабете или других причинах повышенного образования кетоновых тел (при тяжелом гестозе беременных, обезвоживании и истощении), запах фекальных масс при воспалении мочевыводящих путей, вызванного кишечной палочкой, зловонный запах при гнойных процессах. Также при ряде наследственных патологий обмена запах мочи может становиться специфическим и в таком случае служит одним из признаков таких заболеваний.

Кислотность мочи достаточно индивидуальна и зависит от ряда показателей — начиная от характера питания человека (овощи и молочные изделия пощелачивают мочу, а мясо и хлеб наоборот подкисляют) и заканчивая состоянием обмена веществ и его врожденными особенностями. Данный показатель редко используют в диагностике заболеваний, однако его важно выяснять при лечении инфекций мочевыводящих путей — различные антибиотики неодинаково эффективны в кислой и щелочной среде.

Плотность мочи или удельный вес зависит от количества веществ и клеток, которые удаляются из организма с мочой. В ряде случаев (инфекции выделительной системы, эндокринные заболевания, низком поступлении жидкости в организм) плотность мочи увеличивается. Уменьшение плотности ниже нормальной наблюдается лишь при несахарном диабете, применении некоторых мочегонных средств, на втором этапе острой почечной недостаточности и приеме большого количества жидкости.

Вторым блоком общего анализа мочи является определение содержания и количества в ней некоторых веществ. В норме, вместе с мочой организм покидает не один десяток соединений, однако в рамках общего анализа исследуется наличие лишь нескольких ключевых для диагностики большинства заболеваний веществ:

Белок в моче в норме присутствует в следовых количествах (не более 0,033 г/л), причины повышения его уровня могут быть достаточно разнообразны. Нередко небольшие количества белка в общем анализе мочи определяются после тяжелых физических нагрузок, у детей и подростов (ортостатическая протеинурия), при массивном потоотделении. Наиболее часто при патологии белок в моче является признаком воспалительных процессов в мочевыводящих путях — уретритов, циститов и пиелонефритов различного происхождения. Большое количество белка (10-20 г/л и более) в моче определяется при гломерулонефрите, амилоидозе почек, некоторых онкологических заболеваниях (параглобулинемии).

Глюкоза, так же как и белок, на фоне полного здоровья определяется в моче лишь в следовых количествах. Ее появление в моче может быть следствием двух основных явлений — повышением уровня сахара крови выше «почечного порога» 10 ммоль/л (значение, при котором почки уже не могут эффективно реабсорбировать глюкозу из первичной мочи) либо же нарушением функции почечных канальцев. Поэтому глюкозурия является поводом к анализу крови на сахар. Другими причинами появления глюкозы может быть острое поражение поджелудочной железы (панкреатит и панкреонекроз), некоторые эндокринные патологии (синдром Иценко-Кушинга, феохромоцитома), почечный диабет. Иногда глюкоза в моче является следствием токсикоза беременных.

Кетоновые тела, а точнее ацетон и оксимасляная кислота в моче появляются при нарушениях обмена веществ, сопровождающихся повышенным распадом жиров. Это явление возникает при неконтролируемом сахарном диабете, голодании, тиреотоксикозе, алкогольном отравлении, неправильном питании (недостатке углеводов и преобладании жирной и белковой пищи). Иногда кетоновые тела могут появляться в моче детей после перенесенных общих заболеваний и физических нагрузок.

Билирубин является пигментом, образующимся при распаде небелковой части гемоглобина. В норме он инактивируется и выводиться печенью, поэтому в моче отсутствует. Однако при различных поражениях и заболеваниях этого органа часть прямого (водорастворимого) билирубина выделяется из организма через почки. Это бывает при гепатитах, циррозе печени, желчекаменной болезни (обтурационная желтуха), печеночной недостаточности и некоторых наследственных заболеваниях. Также к появлению билирубина в общем анализе мочи может привести гемолитическая анемия вследствие отравления некоторыми ядами, инфекционных заболеваний, переливании несовместимой крови.

Уробилиноген образуется из билирубина в кишечнике, большая часть его претерпевает дальнейшие превращения, а меньшая всасывается в кровь и затем выводиться через почки. Поэтому существует несколько основных причин повышения уровня уробилиногена в общем анализе мочи — повышенное образование билирубина (при гемолитической анемии), печеночная недостаточность, застой содержимого в кишечнике и воспалительные явления в стенке кишки (хронические запоры, непроходимость кишечника, энтериты и колиты).

Гемоглобин обычно содержится внутри эритроцитов, вместе с которыми он разрушается в селезенке. Поэтому в норме свободный гемоглобин в моче не определяется. Однако при обширном разрушении эритроцитов часть гемоглобина выводиться через почки. Это бывает при гемолитической анемии, отравлении некоторыми ядами, синдроме длительного раздавливания, ожоговой болезни. Обычно свободный гемоглобин из-за особенностей причин, вызвавших его появление в общем анализе мочи определяется вместе с повышенным уровнем билирубина и уробилиногена.

Заключительным блоком общего анализа мочи является микроскопия осадка. В норме через несколько часов после мочеиспускания в моче здорового человека допускается образование небольшого осадка, этот процесс ускоряют центрифугирование образца для исследования. Примерный список компонентов мочевого осадка представлен ниже:

Эритроциты или красные клетки крови в моче выделяются в крайне ограниченных количествах — при микроскопии осадка должно наблюдаться не более трех клеток в поле зрения у женщин и еще меньше у мужчин. Массовое наличие неизменных эритроцитов в моче свидетельствует о повреждении и кровотечении в мочевыводящих путях — такое бывает при мочекаменной болезни, инфаркте почки и опухолях мочевыводящих путей, некоторых формах пиелонефрита, цистита и уретрита. Определить источник кровотечения в данном случае помогает дополнительное исследование — например, трехстаканная проба.. Бледные (иначе называемые выщелоченными) эритроциты в общем анализе мочи свидетельствуют о нарушении первого этапа образовании мочи — фильтрации — и разрушении почечного фильтра. Это является одним из ключевых признаков гломерулонефрита.

Лейкоциты являются клетками иммунной системы и в норме, также как и эритроциты, присутствуют в осадке мочи в крайне ограниченном количестве. Однако при воспалительных и гнойных процессах в мочевыводящих путях их количество резко возрастает. Лейкоциты в общем анализе мочи определяются при пиелонефрите, цистите, уретрите, воспалении простаты у мужчин, инфекциях наружных половых органов. Также лекоцитурия сопровождает некоторые онкологические заболевания органов выделительной системы. В ряде случаев повышенное количество лейкоцитов бывает следствием неправильно произведенного сбора мочи на анализ при несоблюдении правил личной гигиены.

Эпителиальные клетки в моче бывают различных типов — почечный эпителий, плоский эпителий, эпителий мочевыводящих путей. По морфологическому строению данных клеток можно судить о локализации поражения — например, большое количество почечного эпителия говорит о гломерулонефрите и пиелонефрите (поражение почек), эпителий мочевыводящих путей свидетельствует об уретрите, переходный эпителий определяется при поражении слизистой оболочки мочевого пузыря (цистит).

Цилиндры, по сути, представляют собой «слепки слизи» почечных канальцев из различных плотных веществ. Также слизь мочи в норме содержится в незначительном количестве. Когда слизи становится много, она выпадает в осадок в виде гиалиновых цилиндров. При различных патологиях в почках способны накапливаться разные плотные соединения, различая которые и определяют тип цилиндров. В норме в осадке мочи определяются единичные гиалиновые цилиндры, состоящие из белка и клеток эпителия канальцев. Повышение количества гиалиновых цилиндров в общем анализе мочи сопровождает пиелонефрит и гломерулонефрит и бывает при приеме мочегонных средств. Эритроцитарные цилиндры состоят из спрессованных красных кровяных клеток, их наличие в моче обусловлено острым гломерулонефритом и инфарктом почки, иногда встречается в случае тяжелой гипертонической болезни. Зернистые цилиндры состоят из канальцевого эпителия, причиной их образования может быть пиелонефрит и вирусные инфекции почек. При застое мочи в почках зернистые и гиалиновые цилиндры способны превращаться в восковидные, причиной такого застоя может быть амилоидоз почек и хроническая почечная недостаточность, а также тяжелое течение гломерулонефрита (нефротический синдром). Эпителиальные цилиндры, состав которых ясен из названия, свидетельствуют о полном разрушении эпителия канальцев, что бывает при тяжелом остром гломерулонефрите, отравлении некоторыми ядами (солями тяжелых металлов, фенолом) и лекарственными препаратами — большая доза обыкновенного аспирина, в частности, может вызвать столь тяжелое поражение почек.

Кристаллы некоторых солей в осадке мочи свидетельствуют о нарушении обмена веществ, которое приводит к осаждению обычно растворимых соединений и началу роста конкрементов. Именно это является подоплекой для развития мочекаменной болезни. Также это бывает вызвано неправильным питанием (избыток некоторых неорганических соединений). Форма кристаллов различных веществ различается, что делает возможным их определений, после чего врач может составить диету или назначить препарат, который либо снизит образование этих соединений либо сделает их более растворимыми. Чаще всего в моче встречаются соли щавелевой (оксалаты), фосфорной (фосфаты), мочевой (ураты) и гиппуровой кислот.

Бактерии, грибки и паразиты в общем анализе мочи являются непосредственным свидетельством воспалительного процесса в мочевыводящих путях — в норме моча стерильна. В таком случае возможно произвести бактериологическое исследование мочи с целью более точной идентификации возбудителя и его чувствительности к антибиотикам, что позволяет произвести наиболее эффективное лечение.

Общий анализ мочи достаточно прост в исполнении, поэтому и является базовым при многих патологиях. На основе данных этого исследования врач может назначить другие лабораторные анализы (как мочи, так и других жидкостей и сред организма), что позволяет быстро поставить диагноз и вылечить заболевание.

— Рекомендуем посетить наш раздел с интересными материалами на аналогичные тематики «Профилактика заболеваний»

источник

ВМП — верхние мочевые пути

ДИ – доверительный интервал

ДУВЛ — дистанционная ударно-волновая литотрипсия

ИМП — инфекция мочевых путей

КЛТ — контактная литотрипсия

КТ — компьютерная томография

КУЛ — контактная уретеролитотрипсия

ЛМС — лоханочно-мочеточниковый сегмент

МЕТ – медикаментозная экспульсивная терапия

МиниПНЛ — мини перкутанная нефролитолапаксия

МКБ — мочекаменная болезнь

МКБ-10 — Международная классификация болезней 10-го пересмотра

МРТ — магнитно-резонансная томография

МСКТ – мультиспиральная компьютерная томография

НПВС — нестероидные противовоспалительные средства

ПНЛ — перкутанная нефролитолапаксия

РКИ – рандомизированное клиническое исследование

СОЭ — скорость оседания эритроцитов

УЗИ — ультразвуковое исследование

ЧКНЛ — чрескожная нефролитолапаксия и литоэкстракция

ЧПНС — чрескожная пункционная нефростомия

ЭУ – экскреторная урография

AUA – American association of urology (Американская ассоциация урологов)

EAU – European association of urology (Европейская ассоциация урологов)

NHANES – National Health and Nutrition Examination Survey

Дистанционная ударно-волновая литотрипсия – метод ударноволновой дезинтеграции камней.

Контактная литотрипсия – метод контактной эндоскопической дезинтеграции камней.

Контактная уретеролитотрипсия – метод контактной эндоскопической дезинтеграции камней мочечточника.

Перкутанная нефролитолапаксия – метод контактной эндоскопической дезинтеграции камней почки.

Чрескожная нефролитолапаксия и литоэкстракция – метод эндоскопического удаления камней почки.

Чрескожная пункционная нефростомия – метод чрескожного дренирования почки.

Мочекаменная болезнь (МКБ) — это нарушение метаболизма, проявляющееся образованием камней в почках, мочеточнике или мочевом пузыре.

Несмотря на значительный прорыв как в диагностике, так и в лечении, МКБ продолжает занимать важное место в повседневной практике уролога и практикующих врачей общего профиля.

В основе развития мочекаменной болезни лежат нарушения обменных процессов, связанных как с алиментарными факторами, так и с заболеваниями эндокринной системы, наследственной предрасположенности, а также климато-географических условий.

В среднем риск заболеваемости уролитиазом колеблется от 1 до 20% [1]. Заболеваемость уролитиазом выше среди мужчин, чем среди женщин (соотношение около 3:1), и наиболее часто проявляется в возрасте 40–50 лет, однако в последние десятилетия это соотношение имеет обратную тенденцию, так, по данным Stamatelou и соавт., на основании регистра NHANES (National Health and Nutrition Examination Survey), эта пропорция составила 1,75 к 1 [2]. Прогрессирующее и рецидивирующее камнеобразование — особая отличительность для всех типов конкрементов.

N20 – Камни почки и мочеточника

N23 – Почечная колика неуточненная

при рН мочи 6,0 – кальций-оксалат (вевелит, веделит);

при рН мочи 6,5 – кальций-фосфат (гидроксил-карбонатапатит);

при рН мочи 7,0 – магний-аммоний-фосфат (струвит).

Кальциевые камни (обнаруживают у 75–85% больных) чаще находят у мужчин старше 20 лет. Рецидив регистрируют в 30–40% наблюдений (брушит — в 65%).

Струвитные камни связаны с инфекционным агентом. Их выявляют в 45–65% случаев, чаще у женщин. Отличаются высоким риском воспалительных осложнений. Рецидив заболевания быстрый (до 70%) при неполном удалении камня и отсутствии лечения.

при рН мочи 5,5–6,0 — мочевая кислота, ее соли (ураты), цистин, ксантин;

при рН мочи 6,0 — урат аммония.

Уратные камни (5–8%) чаще формируются у мужчин.

Цистиновые (1%) и ксантиновые камни связаны с врожденными нарушениями обмена веществ на уровне организма в целом. Рецидив достигает 80–90%. Метафилактика крайне сложная и не всегда эффективна.

Таким образом, под сочетанным воздействием экзогенных, эндогенных и генетических факторов происходят нарушения метаболизма в организме, сопровождаемые усилением выделения почками камнеобразующих веществ.

Процесс формирования камня может быть длительным и нередко протекает без клинических проявлений, что наиболее характерно для коралловидных камней, а может проявиться острой почечной коликой, обусловленной отхождением микрокристалла.

К сожалению, действующая в настоящее время классификация МКБ не отражает всех клинических форм мочекаменной болезни и не позволяет дать правильную оценку активности процесса, эффективности лечения и адекватно интерпретировать осложнения (Лопаткин Н.А., 2004; Tiselius H., 2006).

1.5.1 Клиническая классификация мочекаменной болезни

• Одиночный камень.
• Множественные камни.
• Коралловидные камни.
• Первичный.
• Рецидивные; истинно рецидивные; ложнорецидивные.
• Резидуальные.
• Инфицированный.
• Неинфицированные.

В зависимости от локализации камня в мочевыделительной системе выделяют:

• камни чашечек;
• камни лоханки;
• двусторонние камни чашечек;
• камни верхней трети мочеточника;
• камни средней трети мочеточника;
• камни нижней трети мочеточника;
• камни мочевого пузыря;
• камни уретры.

В Российской и Европейской ассоциациях урологов камни мочеточников подразделяют на три зоны, в соответствии с анатомической классификацией сегментарного строения мочеточников, где средняя треть проецируется на крестец, тогда как в Американской ассоциации урологов принято подразделение на 2 зоны, где мочеточник делится на абдоминальную и тазовую части, где границей раздела являются подвздошные сосуды (Сегура, 2002).

Основными жалобами при МКБ являются боли в поясничной области и гематурия [268, 269].

Физикальный осмотр может выявлять гидронефротическую трансформацию почки в виде пальпируемого образования, также характерена болезненность при поколачивании по пояснице [268,269].

Рекомендуется выполнение лабораторной диагностики, включающей в себя клинический анализ крови, биохимический анали крови, общий анализ мочи, биохимический анализ мочи и посев мочи (табл. 1, 2).

Уровень убедительности рекомендаций D (уровень достоверности доказательств – 4)

Комментарии: Таблица 1 – Исследования при неосложненном течении заболевания

Анализ химического состава конкремента

Анализ крови

Анализ мочи

У каждого больного должен быть исследован химический состав камня

Альбумин (также определение содержания кальция и альбумина или свободного ионизированного кальция)

Ураты (дополнительный анализ)

Анализ утренней мочи с исследованием осадка. Исследования с использованием тест-полосок:

определение количества лейкоцитов, бактерий (исследование культуры бактерий при выявлении бактериурии); определение количества цистина (если цистинурия не может быть исключена другими способами)

Рекомендуется консультации соответствующего специалиста (эндокринолога, диетолога, гастроэнтеролога) при наличии показаний.

Уровень убедительности рекомендаций D (уровень достоверности доказательств – 4)

Комментарии: с целью выявления и коррекции нарушения обмена веществ.

Рекомендуется во всех случаях первичной диагностики МКБ проводить анализ химического состава конкремента с помощью достоверного метода (дифракции рентгеновских лучей или инфракрасной спектроскопии) [268, 269].

Уровень убедительности рекомендаций A (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: с целью метафилактики заболевания.

Рекомендуется повторный анализ конкрементов проводить пациентам: с рецидивом на фоне медикаментозной профилактики; ранним рецидивом после полного удаления конкремента; поздним рецидивом после длительного отсутствия камней, поскольку состав конкремента может изменяться [268, 269].

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: с целью метафилактики заболевания.

Таблица 2 – Исследования при осложненном течении заболевания

Анализ химического состава конкремента

Анализ крови

Анализ мочи

У каждого больного должен быть исследован химический состав камня

Альбумин (также определение содержания кальция и альбумина или свободного ионизированного кальция).

Ураты (дополнительный анализ).

Анализ утренней мочи с исследованием осадка. Исследования с использованием тест-полосок:

определение количества лейкоцитов, бактерий; определение концентрации цистина.

Исследование суточного анализа мочи:

ураты (в образцах, которые не содержат окислитель); креатинин;

магний (дополнительный анализ, необходим для определения ионной активности в продуктах СаОх);

фосфаты (дополнительный анализ, необходим для определения ионной активности в продуктах СаР, зависит от диетических пристрастий пациента);

мочевина (дополнительный анализ, зависит от диетических пристрастий пациента);

калий (дополнительный анализ, зависит от диетических пристрастий пациента);

хлориды (дополнительный анализ, зависит от диетических пристрастий пациента);

натрий (дополнительный анализ, зависит от диетических пристрастий пациента)

Рекомендуется ультразвуковое исследование почек в качестве метода первой линии.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: диагностическая значимость УЗИ зависит от класса ультразвуковой аппаратуры и профессионализма врача. При подозрении на камень мочеточника чувствительность УЗИ составляет лишь 45%, а специфичность – 94%. При подозрении на камень почки эти параметры составляют 45 и 88% соответственно [10].

Рекомендуется выполнение нативной или бесконтрастной компьютерной томографией (КТ), являющейся в настоящее время золотым стандартом диагностики МКБ.

Уровень убедительности рекомендаций A (уровень достоверности доказательств – 1a)

Комментарии: наиболее информативным и чувствительным методом при МКБ является нативная мульспиральная компьютерная томография (МСКТ) (без контрастного усиления) с чувствительностью 96% и специфичностью до 100%. Она дает возможность определить точное количество, локализацию и плотность камня, тогда как знание последнего позволяет выявить противопоказания к применению дистанционной литотрипсии [12–15]. Единственный тип камней, не определяющийся на КТ, это индинавировые камни [16]. При диагностике конкрементов мочевыводящих путей бесконтрастная КТ обладает более высокой чувствительностью и специфичностью по сравнению с экскреторной урографии (ЭУ) (табл. 3) [17–22].

Таблица 3 – Сравнение бесконтрастной компьютерной томографии и экскреторной урографии [24]

Бесконтрастная КТ, %

Бесконтрастная КТ способна выявить рентгенонегативные камни, позволяет определить плотность конкремента, его внутреннюю структуру и расстояние от конкремента до кожи — параметры, которые дают возможность прогнозировать эффективность применения дистанционной ударно-волновой литотрипсии (ДУВЛ) [24, 13–15]. Тем не менее, наряду с преимуществами бесконтрастной КТ, следует иметь в виду, что, в отличие от ЭУ, она не предоставляет данных о функции почек и анатомических особенностях мочевыводящей системы, а также сопровождается высокой лучевой нагрузкой на пациента (табл. 4). В этой связи пациентам с индексом массы тела менее 30 был разработан метод низкодозной компьютерной томографии [25], с чувствительностью и специфичностью 96,6 и 94,9% соответственно [26].

Таблица 4 – Лучевая нагрузка при различных визуализирующих исследованиях [24]

Доза облучения, мЗв

Обзорный снимок органов мочевой системы

Обычная бесконтрастная КТ

Низкодозная бесконтрастная КТ

Рекомендуется выполнение обзорного снимка брюшной полости, включающий область почек, мочеточников и мочевого пузыря.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: метод позволяет диагностировать рентгенопозитивные камни, однако зависит от многих факторов (метеоризм, ожирение, состояние рентгеновской пленки, реактивов и т.д.). Чувствительность и специфичность обзорного рентгеновского снимка органов мочевой системы (урограммы) составляет 44–77% и 80–87% соответственно [8]. В этой связи он должен применятся при невозможности выполнения КТ.

Не рекомендуется назначать обзорный снимок пациентам, которым планируется проведение КТ [9].

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: учитывая тот факт, что МСКТ обладает болшей чувствительностью и специфичностью.

Рекомендуется выполнение экскреторной урографии, при невозможности выполнить МСКТ

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: ЭУ способна дать полное представление об анатомо-функциональном состоянии почек, верхних и нижних мочевыводящих путей. Однако на интерпретацию снимков влияют те же факторы, что и на результаты обзорной рентгенографии. Чувствительность метода составляет 86%. Специфичность достигает 94% (Miller et al., 2002).

Экскреторную урографию не рекомендуется выполнять пациентам:

с аллергической реакцией на контрастное вещество;

с содержанием креатинина в крови более 172 мкмоль/л [11];

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Рекомендуется проведение клинического анализ и биохимического анализа крови.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: результаты вышеуказанных анализов позволяют судить о признаках воспаления (лейкоцитоз, сдвиг лейкоцитарной формулы влево, увеличение СОЭ), почечной недостаточности, степени электролитных расстройств.

Рекомендуется выполнять общий анализ мочи, посев мочи — уровень рН мочи, наличие воспалительных изменений, а также определение бактериального агента.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Рекомендуется при планировании оперативного вмешательства выполнять коагулограмму.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Рекомендуется пациентам с лихорадкой, единственной почкой, а также, когда диагноз МКБ вызывает сомнение немедленно проводить визуализацию конкремента [268].

Уровень убедительности рекомендаций A (уровень достоверности доказательств – 1а)

Комментарии: с целью профилактики осложнений.

Рекомендуется выполнить бесконтрастную КТ для подтверждения диагноза МКБ у пациентов с острой болью в поясничной области, так как она более информативна, чем обзорный снимок и ЭУ [268].

Уровень убедительности рекомендаций A (уровень достоверности доказательств – 1а)

Комментарии: КТ рекомендована как метод выбора при технической возможности.

При обследовании пациентов с ИМТ 1,000 HU [14, 268].

Уровень убедительности рекомендаций В (уровень достоверности доказательств – 2а)

Комментарии: низкая эффективность метода.

Рекомендуются ПНЛ и гибкая УРС для лечения конкрементов нижней чашечки [268].

Уровень убедительности рекомендаций В (уровень достоверности доказательств – 1b)

Комментарии: окончательный выбор метода остается за пациентом

Рекомендуется использовать ультразвуковые, пневматические и гольмиевые литотриптеры при проведении контактной литотрипсии в течение ПНЛ. [268].

Уровень убедительности рекомендаций А (уровень достоверности доказательств – 1b)

Комментарии: в настоящее время наиболее эффективным аппаратом считается гольмиевый лазер.

Рекомендуется проведение визуализации мочевыводящих путей с контрастированием перед ПНЛ [268].

Уровень убедительности рекомендаций А (уровень достоверности доказательств – 1b)

Рекомендуется в несложных случаях выполнять бездренажную ПНЛ [268].

Уровень убедительности рекомендаций А (уровень достоверности доказательств – 1b)

Комментарии: как безопасный альтернативный метод.

Рекомендуется назначать непродолжительный профилактический курс антибиотиков [268].

Уровень убедительности рекомендаций А (уровень достоверности доказательств – 2a)

Комментарии: после курса лечения выполняют повторный посев мочи.

Ретроградные вмешательства (гибкая уретероскопия) в настоящее время не рекомендуются в качестве терапии первой линии для камней >20 мм, при которых могут понадобиться многоэтапные вмешательства [106, 107].

Уровень убедительности рекомендаций C (уровень достоверности доказательств – 3)

Комментарии: однако гибкая УРС может выполняться с большим успехом в центрах с большим опытом применения данного метода [103, 108]. Ряд исследований свидетельствуют о том, что гибкая УРС может выполняться для лечения камней почки с эффективностью, сопоставимой с ПНЛ, однако эффективность УРС достоверно ниже при камнях более 3 см [109–114]. Несмотря на то что гибкая УРС позволяет добиться сопоставимых результатов с мини-ПНЛ, стандартная ПНЛ по своим результатам пока превосходит гибкую УРС. Преимуществами гибкой УРС являются малая травматичность, низкий риск таких осложнений, как кровотечение и повреждение смежных органов, и менее продолжительное пребывание в стационаре [115].

3.2.2 Лечение камней мочеточника

В качестве одного из методов лечения камней средней и верхней трети мочеточника рекомендуется ДУВЛ.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: ДУВЛ у взрослых пациентов позволяет фрагментировать до 90% конкрементов [161–163]. Тем не менее эффективность ДУВЛ зависит и от следующих факторов:

размер, локализация (в мочеточнике), расстояние от кожи до камня и плотность конкремента;

конституциональные особенности пациента и длительность стояния камня в одном месте;

Каждый из этих факторов оказывает большое влияние на частоту повторных сеансов лечения и исход ДУВЛ. Хотя камень разрушается на мелкодисперсную массу, в 15–18% случаев выявляют фрагменты размером до 3–4 мм, что может приводить к формированию «каменной дорожки» в мочеточнике. Обязательное условие эффективности и наименьшей травматичности сеанса ДУВЛ — идеально точное выведение камня в фокальную зону. Это осуществляют под рентгеновским и ультразвуковым наведением.

В качестве основного метода лечения камней нижней трети мочеточника рекомендуется УРС и контактная литотрипсия.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: эффективность УРС в лечении камней нижней трети мочеточника значительно превосходит эффективность ДУВЛ.

Не рекомендуется выполнять извлечение конкрементов с помощью корзинки без эндоскопической визуализации («слепое» извлечение корзинкой) [268].

Уровень убедительности рекомендаций А (уровень достоверности доказательств – 2а)

Комментарии: в связи с высокой опасностью травмы мочеточника.

Рекомендуется использовать литотрипсию гольмиевым лазером при выполнении гибкой УРС [268].

Уровень убедительности рекомендаций В (уровень достоверности доказательств – 1b)

Комментарии: доказана более высокая эффективность.

Рекомендуется чрескожное антеградное удаление камней мочеточника в особых случаях. Например, в случае больших (>15 мм) вколоченных конкрементов, расположенных в проксимальном отделе мочеточника [135–138], или в случаях, когда ретроградное вмешательство невозможно [139–141].

Уровень убедительности рекомендаций С (уровень достоверности доказательств – 3)

Комментарии: в ряде исследований оценено преимущество данного метода по сравнению со стандартными техниками. Показатель полного избавления от конкрементов при этом составил 85–100% [135, 138, 139, 142]. Частота осложнений была более низкой или не отличалась от таковой при других чрескожных операциях. Однако чрескожное антеградное удаление камней мочеточника связано с более длительным временем операции, пребывания в стационаре и более поздним возвращением к нормальному образу жизни [139–141].

Рекомендуется выполнять чрескожное антеградное удаление камней мочеточника в случаях, когда ДУВЛ не показана или оказалась неэффективной или когда состояние верхних мочевыводящих путей не позволяет выполнить ретроградное вмешательство. [268].

Уровень убедительности рекомендаций А (уровень достоверности доказательств – 1b)

Комментарии: выбор метода лечения следует делать, основываясь на размере и локализации камня, наличии доступного оборудования и предпочтениях пациента.

3.2.3 Общие рекомендации и предосторожности при удалении конкрементов

Если планируется активное удаление конкрементов, рекомендуется в обязательном порядке провести лечение инфекции мочевыводящих путей.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: недавние исследования показали, что назначение антибактериальной терапии пациентам с исходно отрицательным посевом мочи значительно сокращает частоту послеоперационных инфекционных осложнений [143].

Пациентов с геморрагическим диатезом или пациентов, получающих терапию антикоагулянтами, рекомендуется направлять на консультацию к терапевту (кардиологу) для принятия соответствующих терапевтических мер перед и в течение удаления конкремента [144–148]. Пациентам с неоткорректированным геморрагическим диатезом противопоказаны:

открытые операции [150, 151].

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: несмотря на то что проведение ДУВЛ вполне безопасно после коррекции коагулопатии [13, 152, 153], УРС может служить в качестве оптимального и наиболее безопасного альтернативного метода лечения, связанного с меньшей частотой осложнений.

Рекомендуется перед началом активного лечения обязательно провести бактериальный посев мочи и микроскопию осадка мочи. Перед удалением конкремента следует прекратить антикоагулянтную терапию [268,269].

Уровень убедительности рекомендаций А (уровень достоверности доказательств – 1b)

Комментарии: при положительном посеве назначается антибактериальная терапия.

В случае если необходимо оперативное удаление конкрементов, а антикоагулянтную терапию нельзя прерывать, рекомендовано выполнение ретроградной уретерореноскопии для лечения камней почки.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: перед выбором метода удаления камня следует обратить внимание на его состав и плотность.

В качестве контрольного исследования для определения резидуальных камней (после лечения) рекомендуется выполнение нативной КТ.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: в случае невозможности выполнения КТ допустимо выполнение обзорной урографии.

Во всех случаях, когда мини-инвазивные методы (ДУВЛ, УРС, ПНЛ) не могут быть применены по техническим либо медицинским показаниям, больным рекомендуется проведение открытой или лапароскопической операции.

Уровень убедительности рекомендаций B (уровень достоверности доказательств – 3)

Лапароскопическое удаление камней мочеточника рекомендуется при наличии крупных вколоченных конкрементов либо в тех случаях, когда эндоскопическая литотрипсия и ДУВЛ оказались неэффективными [268].

Уровень убедительности рекомендаций В (уровень достоверности доказательств – 2)

Комментарии: пациента необходимо информировать о возможных осложнениях лапароскопических операций.

Рекомендуется выполнять лапароскопическую или открытую операцию по поводу конкрементов в отдельных случаях [268].

Уровень убедительности рекомендаций С (уровень достоверности доказательств – 1b)

Комментарии: в случае когда ДУВЛ и УРС либо оказались неэффективными, либо имеют низкие шансы на успех.

Рекомендуется отдать предпочтение лапароскопическому вмешательству, при наличии соответствующего опыта, прежде чем рассматривать открытую операцию [268].

Уровень убедительности рекомендаций С (уровень достоверности доказательств – 3)

Комментарии: исключения составляют сложная форма и/или локализация конкрементов почек.

Рекомендуется санаторно-курортное лечение.

Уровень убедительности рекомендаций D (уровень достоверности доказательств – 4)

Естественное течение МКБ при небольших, не вызывающих обструкции и клинических проявлений, конкрементах нижней чашечки изучено недостаточно, по этой причине риск прогрессирования остается неясным. Показаниями к лечению таких камней служат рост конкремента, появление обструкции, присоединение инфекции и острая и/или хроническая боль. Риск развития почечной колики или необходимости хирургического лечения приблизительно составляет

10–25% в год, или 48,5% в перспективе 5 лет [42]. В другом ретроспективном исследовании было показано, что у 77% пациентов с асимптоматичными камнями будет отмечена прогрессия, а 26% потребуют хирургического вмешательства [43]. В ретроспективном исследовании Hubner и Porpaczy было показано, что 83% конкрементов чашечек потребуют оперативного вмешательства в течение 5 лет после установления диагноза [44]. Inci и соавт. провели исследование камней нижней чашечки и заметили, что в течение последующих 52,3 месяцев у 9 (33,3%) пациентов наблюдался рост конкрементов, а 3 (11%) потребовалось оперативное лечение [45]. В ходе другого проспективного РКИ с периодом клинического наблюдения 2,2 года Keeley и соавт. исследовали две группы пациентов с бессимптомными конкрементами нижних чашечек 5 (n=104)

2 cm: a systematic review and meta-analysis //J. En- dourol. — 2012 Oct. — Vol. 26, N 10. — P. 1257–1263.

Akar E.C., Knudsen B.E. Flexible Ureteroscopy Versus Percutaneous Neph- rolithotomy as Primary Treatment for Renal Stones 2 cm or Greater. — Columbus, USA: Department of Urology, Ohio State University Wexner Medical Center, 2013.

Hyams E.S., Munver R., Bird V.G., Uberoi J. et al. Flexible ureterorenos- copy and holmium laser lithotripsy for the management of renal stone burdens that measure 2 to 3 cm: a multi-institutional experience //J. Endourol. — 2010. — Vol. 24. — P. 1583–1588.

Hyams E.S., Shah O. Percutaneous nephrostolithotomy versus ?exible ureteroscopy/holmium laser lithotripsy: cost and outcomes analysis //J. Urol. — 2009. — Vol. 182. — P. 1012–1017.

Breda A., Ogunyemi O., Leppert J.T., Lam J.S. et al. Flexible ureteroscopy and laser lithotripsy for single intrarenal stones 2 cm or greater — is this the new frontier? //J. Urol. — 2008. — Vol. 179. — P. 981–984.

Takazawa R., Kitayama S., Tsujoo T. Successful outcome of ?exible ure- teroscopy with holmium laser lithotripsy for renal stones 2 cm or greater //Int. J. Urol. — 2012. — Vol. 19. — P. 264–267.

Ricchiuti D.J., Smaldone M.C., Jacobs B.L., Smaldone A.M. et al. Staged ret- rograde endoscopic lithotripsy as alternative to PCNL in select patients with large renal calculi //J. Endourol. — 2007. — Vol. 21. — P. 1421–1424.

De S. et al. Percutaneous nephrolithotomy versus retrograde intrarenal sur- gery: a systematic review and meta-analysis //Eur. Urol. — 2015.

Handa R.K., Bailey M.R., Paun M. et al. Pretreatment with low-energy shock waves induces renal vasoconstriction during standard shock wave lithotripsy (SWL): a treatment protocol known to reduce SWL-induced renal injury //BJU Int. — 2009 May. — Vol. 103, N 9. — P. 1270–1274.

Manikandan R., Gall Z., Gunendran T. et al. Do anatomic factors pose a signi?cant risk in the formation of lower pole stones? //Urology. — 2007 Apr. — Vol. 69, N 4. — P. 620–624.

Juan Y.S., Chuang S.M., Wu W.J. et al. Impact of lower pole anatomy on stone clearance after shock wave lithotripsy //Kaohsiung J. Med. Sci. — 2005 Aug. — Vol. 21, N 8. — P. 358–364.

Ruggera L., Beltrami P., Ballario R. et al. Impact of anatomical pielocaliceal topography in the treatment of renal lower calyces stones with extracorporeal shock wave lithotripsy //Int. J. Urol. — 2005 Jun. — Vol. 12, N 6. — P. 525–532.

Knoll T., Musial A., Trojan L. et al. Measurement of renal anatomy for pre- diction of lower-pole caliceal stone clearance: reproducibility of di?erent param- eters //J. Endourol. — 2003 Sep. — Vol. 17, N 7. — P. 447–451.

El-Nahas A., Ibrahim H., Youssef R., Sheir K. Flexible ureterorenoscopy versus extracorporeal shock wave lithotripsy for treatment of lower pole stones of 10–20 mm //BJU Int. — 2012. — Vol. 110, N 6. — P. 898–902.

Hussain M., Acher P., Penev B. et al. Rede?ning the limits of ?exible ureter- orenoscopy //J. Endourol. — 2011 Jan. — Vol. 25, N 1. — P. 45–49.

Wendt-Nordahl G., Mut T., Krombach P. et al. Do new generation ?exible ureterorenoscopes o?er a higher treatment success than their predecessors? //Urol. Res. — 2011 Jun. — Vol. 39, N 3. — P. 185–188.

Prabhakar M. Retrograde ureteroscopic intrarenal surgery for large (1.6–3.5 cm) upper ureteric/renal calculus //Indian J. Urol. — 2010 Jan–Mar. — Vol. 26, N 1. — P. 46–49.

Riley J.M., Stearman L., Troxel S. Retrograde ureteroscopy for renal stones larger than 2.5 cm //J. Endourol. — 2009 Sep. — Vol. 23, N 9. — P. 1395–1398.

Aboumarzouk O.M., Kata S.G., Keeley F.X. et al. Extracorporeal shock wave lithotripsy (ESWL) versus ureteroscopic management for ureteric calculi // Cochrane Database Syst. Rev. — 2012. — Issue 5:CD006029.

Chang C.H., Wang C.J., Huang S.W. Totally tubeless percutaneous nephrolithotomy: a prospective randomized controlled study //Urol. Res. — 2011 Dec. — Vol. 39, N 6. — P. 459–465.

Agarwal M., Agrawal M.S., Jaiswal A. et al. Safety and e?cacy of ultrasonog- raphy as an adjunct to ?uoroscopy for renal access in percutaneous nephrolitho- tomy (PCNL) //BJU Int. — 2011 Oct. — Vol. 108, N 8. — P. 1346–1349.

Deem S., Defade B., Modak A. et al. Percutaneous nephrolithotomy versus extracorporeal shock wave lithotripsy for moderate sized kidney stones // Urology. — 2011 Oct. — Vol. 78, N 4. — P. 739–743.

Tiselius H.G. How e?cient is extracorporeal shockwave lithotripsy with modern lithotripters for removal of ureteral stones? //J. Endourol. — 2008 Feb. — Vol. 22, N 2. — P. 249–255.

Elashry O.M., Elgamasy A.K., Sabaa M.A. et al. Ureteroscopic management of lower ureteric calculi: a 15-year single-centre experience //BJU Int. — 2008 Sep. — Vol. 102, N 8. — P. 1010–1017.

Fuganti P.E., Pires S., Branco R. et al. Predictive factors for intraoperative complications in semirigid ureteroscopy: analysis of 1235 ballistic ureterolithotripsies //Urology. — 2008 Oct. — Vol. 72, N 4. — P. 770–774.

Tugcu V., Tasci A.I., Ozbek E. et al. Does stone dimension a?ect the e?ectiveness of ureteroscopic lithotripsy in distal ureteral stones? //Int. Urol. Nephrol. — 2008. — Vol. 40, N 2. — P. 269–275.

Hong Y.K., Park D.S. Ureteroscopic lithotripsy using Swiss Lithoclast for treatment of ureteral calculi:12-years experience //J. Korean Med. Sci. — 2009 Aug. — Vol. 24, N 4. — P. 690–694.

Kumar V., Ahlawat R., Banjeree G.K. et al. Percutaneous ureterolitholapaxy: the best bet to clear large bulk impacted upper ureteral calculi //Arch. EsP. Urol. — 1996 Jan–Feb. — Vol. 49, N 1. — P. 86–91.

Goel R., Aron M., Kesarwani P.K. et al. Percutaneous antegrade removal of impacted upper-ureteral calculi: still the treatment of choice in developing countries //J. Endourol. — 2005 Jan–Feb. — Vol. 19, N 1. — P. 54–57.

Berczi C., Flasko T., Lorincz L. et al. Results of percutaneous endoscopic ureterolithotomy compared to that of ureteroscopy //J. Laparoendosc. Adv. Surg. Tech. A. — 2007 Jun. — Vol. 17, N 3. — P. 285–289.

Sun X., Xia S., Lu J. et al. Treatment of Large Impacted Proximal Ureteral Stones: Randomized Comparison of Percutaneous Antegrade Ureterolithotripsy versus Retrograde Ureterolithotripsy //J. Endourol. — 2008 May. — Vol. 22, N 5. — P. 913–917.

El-Nahas A.R., Eraky I., el-Assmy A.M. et al. Percutaneous treatment of large upper tract stones after urinary diversion //Urology. — 2006 Sep. — Vol. 68, N 3. — P. 500–504.

El-Assmy A., El-Nahas A.R., Mohsen T. et al. Extracorporeal shock wave lithotripsy of upper urinary tract calculi in patients with cystectomy and urinary diversion //Urology. — 2005 Sep. — Vol. 66, N 3. — P. 510–513.

Rhee B.K., Bretan P.N. Jr, Stoller M.L. Urolithiasis in renal and combined pancreas/renal transplant recipients //J. Urol. — 1999 May. — Vol. 161, N 5. — P. 1458–1462.

ncbi.nlm.nih.gov/pubmed/8678608.

Gravas S., Montanari E., Geavlete P., Onal B., Skolarikos A. et al. Postopera- tive infection rates in low risk patients undergoing percutaneous nephrolithotomy with and without antibiotic prophylaxis: a matched case control study //J. Urol. — 2012 Sep. — Vol. 188, N 3. — P. 843–847.

Watterson J.D., Girvan A.R., Cook A.J. et al. Safety and e?cacy of holmium: YAG laser lithotripsy in patients with bleeding diatheses //J. Urol. — 2002 Aug. — Vol. 168, N2. — P. 442–445.

Kuo R.L., Aslan P., Fitzgerald K.B. et al. Use of ureteroscopy and holmium: YAG laser in patients with bleeding diatheses //Urology. — 1998 Oct. — Vol. 52, N 4. — P. 609–613.

Kufer R., Thamasett S., Volkmer B. et al. New-generation lithotripters for treatment of patients with implantable cardioverter de?brillator: experimental approach and review of literature //J. Endourol. — 2001 Jun. — Vol. 15, N 5. — P. 479–484.

Rassweiler J.J., Renner C., Chaussy C. et al. Treatment of renal stones by ex- tracorporeal shockwave lithotripsy: an update //Eur. Urol. — 2001 Feb. — Vol. 39, N 2. — P. 187–199.

Klingler H.C., Kramer G., Lodde M. et al. Stone treatment and coagulopa- thy //Eur. Urol. — 2003 Jan. — Vol. 43, N 1. — P. 75–79.

Fischer C., Wohrle J., Pastor J. et al. Extracorporeal shock-wave lithotripsy induced ultrastructural changes to the renal parenchyma under aspirin use. Elec- tron microscopic ?ndings in the rat kidney //Urologe A. — 2007 Feb. — Vol. 46, N 2. — P. 150–155.

Becopoulos T., Karayannis A., Mandalaki T. et al. Extracorporeal lithotripsy in patients with hemophilia //Eur. Urol. — 1988. — Vol. 14, N 4. — P. 343–345.

Ruiz Marcellan F.J., Mauri Cunill A., Cabre Fabre P. et al. Extracorporeal shockwave lithotripsy in patients with coagulation disorders //Arch. EsP. Urol. — 1992 Mar. — Vol. 45, N 2. — P. 135–137.

Ishikawa J., Okamoto M., Higashi Y. et al. Extracorporeal shock wave litho- tripsy in von Willebrand’s disease //Int. J. Urol. — 1996 Jan. — Vol. 3, N 1. — P. 58–60.

Coptcoat M.J., Webb D.R., Kellet M.J. et al. The steinstrasse: a legacy of ex- tracorporeal lithotripsy? //Eur. Urol. — 1988. — Vol. 14, N 2. — P. 93–95.

Resim S., Ekerbicer H.C., Ciftci A. Role of tamsulosin in treatment of pa- tients with steinstrasse developing after extracorporeal shock wave lithotripsy // Urology. — 2005 Nov. — Vol. 66, N 5. — P. 945–948.

Sayed M.A., el-Taher A.M., Aboul-Ella H.A. et al. Steinstrasse after extra- corporeal shockwave lithotripsy: aetiology, prevention and management //BJU Int. — 2001 Nov. — Vol. 88, N 7. — P. 675–678.

Goyal R., Dubey D., Khurana N. et al. Does the type of steinstrasse predict the outcome of expectant therapy? //Indian J. Urol. — 2006. — Vol. 22, N 2. — P. 135–138.

Rabbani S.M. Treatment of steinstrasse by transureteral lithotripsy //Urol. J. — 2008 Spring. — Vol. 5, N 2. — P. 89–93.

Al-Awadi K.A., Abdul Halim H., Kehinde E.O. et al. Steinstrasse: a comparison of incidence with and without J stenting and the e?ect of J stenting on subsequent management //BJU Int. — 1999 Oct. — Vol. 84, N 6. — P. 618–621.

Madbouly K., Sheir K.Z., Elsobky E. et al. Risk factors for the formation of a steinstrasse after extracorporeal shock wave lithotripsy: a statistical model //J. Urol. — 2002 Mar. — Vol. 167, N 3. — P. 1239–1242.

Hardy M.R., McLeod D.G. Silent renal obstruction with severe functional loss after extracorporeal shock wave lithotripsy: a report of 2 cases //J. Urol. — 1987 Jan. — Vol. 137, N 1. — P. 91–92.

Wen C.C., Nakada S.Y. Treatment selection and outcomes: renal calculi // Urol. Clin. North Am. — 2007 Aug. — Vol. 34, N 3. — P. 409–419.

Miller N.L., Lingeman J.E. Management of kidney stones //BMJ. — 2007 Mar. — Vol. 334, N 7591. — P. 468–472.

Galvin D.J., Pearle M.S. The contemporary management of renal and ureteric calculi //BJU Int. — 2006 Dec. — Vol. 98, N 6. — P. 1283–1288.

Ohmori K., Matsuda T., Horii Y. et al. E?ects of shock waves on the mouse fetus //J. Urol. — 1994 Jan. — Vol. 151, N 1. — P. 255–258.

Streem S.B., Yost A. Extracorporeal shock wave lithotripsy in patients with bleeding diatheses //J. Urol. — 1990 Dec. — Vol. 144, N 6. — P. 1347–1348.

Carey S.W., Streem S.B. Extracorporeal shock wave lithotripsy for patients with calci?ed ipsilateral renalarterial or abdominal aortic aneurysms //J. Urol. — 1992 Jul. — Vol. 148, N 1. — P. 18–20.

Musa A.A. Use of double-J stents prior to extracorporeal shock wave lithotripsy is not bene?cial: results of a prospective randomized study //Int. Urol. Nephrol. — 2008. — Vol. 40, N 1. — P. 19–22.

Mohayuddin N., Malik H.A., Hussain M. et al. The outcome of extracorporeal shockwavelithotripsyforrenalpelvicstonewithandwithout JJstent— acomparative study //J. Pak. Med. Assoc. — 2009 Mar. — Vol. 59, N 3. — P. 143–146.

Ghoneim I.A., El-Ghoneimy M.N., El-Naggar A.E. et al. Extracorporeal shock wave lithotripsy in impacted upper ureteral stones: a prospective randomized comparison between stented and non-stented techniques //Urology. — 2010 Jan. — Vol. 75, N 1. — P. 45–50.

Platonov M.A., Gillis A.M., Kavanagh K.M. Pacemakers, implantable cardioverter/de?brillators, and extracorporeal shockwave lithotripsy: evidence- based guidelines for the modern era //J. Endourol. — 2008 Feb. — Vol. 22, N 2. — P. 243–247.

Pishchalnikov Y.A., McAteer J.A., Williams J.C. Jr. et al. Why stones break better at slow shockwave rates than at fast rates: in vitro study with a research electrohydraulic lithotripter //J. Endourol. — 2006 Aug. — Vol. 20, N 8. — P. 537– 541.

Connors B.A., Evan A.P., Blomgren P.M. et al. Extracorporeal shock wave lithotripsy at 60 shock waves/min reduces renal injury in a porcine model //BJU Int. — 2009 Oct. — Vol. 104, N 7. — P. 1004–1008.

Ng C.F., Lo A.K., Lee K.W. et al. A prospective, randomized study of the clinical e?ects of shock wave delivery for unilateral kidney stones: 60 versus 120 shocks per minute //J. Urol. — 2012 Sep. — Vol. 188, N 3. — P. 837–842.

Moon K.B., Lim G.S., Hwang J.S. et al. Optimal shock wave rate for shock wave lithotripsy in urolithiasis treatment: a prospective randomized study //Korean J. Urol. — 2012 Nov. — Vol. 53, N 11. — P. 790–794.

Yilmaz E., Batislam E., Basar M. et al. Optimal frequency in extracorporeal shock wave lithotripsy: prospective randomized study //Urology. — 2005 Dec. — Vol. 66, N 6. — P. 1160–1164.

Semins M.J., Trock B.J., Matlaga B.R. The e?ect of shock wave rate on the outcome of shock wave lithotripsy: a meta-analysis //J. Urol. — 2008 Jan. — Vol. 179, N 1. — P. 194–197; discussion 197.

Connors B.A., Evan A.P., Blomgren P.M. et al. E?ect of initial shock wave voltage on shock wave lithotripsy-induced lesion size during step-wise voltage ramping //BJU Int. — 2009 Jan. — Vol. 103, N 1. — P. 104–107.

Handa R.K., McAteer J.A., Connors B.A. et al. Optimising an escalating shockwave amplitude treatment strategy to protect the kidney from injury during shockwave lithotripsy //BJU Int. — 2012 Dec. — Vol. 110, N 11. — P. E1041– E1047.

Maloney M.E., Marguet C.G., Zhou Y. et al. Progressive increase of litho- tripter output produces better in-vivo stone comminution //J. Endourol. — 2006 Sep. — Vol. 20, N 9. — P. 603-606.

Demirci D., So?kerim M., Yalcin E. et al. Comparison of conventional and step-wise shockwave lithotripsy in management of urinary calculi //J. Endourol. — 2007 Dec. — Vol. 21, N 12. — P. 1407–1410.

Honey R.J., Ray A.A., Ghiculete D. et al. Shock wave lithotripsy: a random- ized, double-blind trial tocompare immediate versus delayed voltage escalation // Urology. — 2010 Jan. — Vol. 75, N 1. — P. 38–43.

Neucks J.S., Pishchalnikov Y.A., Zancanaro A.J. et al. Improved acoustic coupling for shock wave lithotripsy //Urol. Res. — 2008 Feb. — Vol. 36, N 1. — P. 61–66.

Logarakis N.F., Jewett M.A., Luymes J. et al. Variation in clinical outcome fol- lowing shock wave lithotripsy //J. Urol. — 2000 Mar. — Vol. 163, N 3. — P. 721–725.

Eichel L., Batzold P., Erturk E. Operator experience and adequate anesthe- sia improve treatmentoutcome with third-generation lithotripters //J. Endourol. — 2001 Sep. — Vol. 15, N 7. — P. 671–673.

Sorensen C., Chandhoke P., Moore M. et al. Comparison of intravenous sedation versus general anesthesia on the e?cacy of the Doli 50 lithotriptor //J. Urol. — 2002 Jul. — Vol. 168, N 1. — P. 35–37.

Cleveland R.O., Anglade R., Babayan R.K. E?ect of stone motion on in vitro comminution e?ciency of Storz Modulith SLX //J. Endourol. — 2004 Sep. — Vol. 18, N 7. — P. 629–633.

Bierkens A.F., Hendrikx A.J., Ezz el Din K.E. et al. The value of antibiotic prophylaxis during extracorporeal shock wave lithotripsy in the prevention of uri- nary tract infections in patients with urine proven sterile prior to treatment //Eur. Urol. — 1997 — Vol. 31, N 1. — P. 30-35.

Deliveliotis C., Giftopoulos A., Koutsokalis G. et al. The necessity of prophy- lactic antibiotics during extracorporeal shock wave lithotripsy //Int. Urol. Neph- rol. — 1997. — Vol. 29, N 5. — P. 517–521.

Honey R.J., Ordon M., Ghiculete D. et al. A prospective study examining the incidence of bacteriuria and urinary tract infection after shock wave lithotripsy with targeted antibiotic prophylaxis //J. Urol. — 2013 Jun. — Vol. 189, N 6. — P. 2112–2117.

Lu Y., Tianyong F., Ping H. et al. Antibiotic prophylaxis for shock wave lithotripsy in patients with sterile urine before treatment may be unnecessary: a systematic review and meta-analysis //J. Urol. — 2012 Aug. — Vol. 188, N 2. — P. 441–448.

Bhagat S.K., Chacko N.K., Kekre N.S. et al. Is there a role for tamsulosin in shock wave lithotripsy for renal and ureteral calculi? //J. Urol. — 2007 Jun. — Vol. 177, N 6. — P. 2185-2188.

Hussein M.M. Does tamsulosin increase stone clearance after shockwave lithotripsy of renal stones? A prospective, randomized controlled study //Scand. J. Urol. Nephrol. — 2010 Feb. — Vol. 44, N 1. — P. 27–31.

Maker V., Layke J. Gastrointestinal injury secondary to extracorporeal shock wave lithotripsy: a review of the literature since its inception //J. Am. Coll. Surg. — 2004 Jan. — Vol. 198, N 1. — P. 128–135.

Kim T.B., Park H.K., Lee K.Y. et al. Life-threatening complication after extracorporeal shock wave lithotripsy for a renal stone: a hepatic subcapsular hematoma //Korean J. Urol. — 2010 Mar. — Vol. 51, N 3. — P. 212–215.

Ng C.F., Law V.T., Chiu P.K. et al. Hepatic haematoma after shockwave lithotripsy for renal stones //Urol. Res. — 2012 Dec. — Vol. 40, N 6. — P. 785–789.

Zekey F., Senkul T., Ates F., Soydan H. et al. Evaluation of the impact of shock wave lithotripsy on kidneys using a new marker: how do neutrophil gelatinese- associated lypocalin values change after shock wave lithotripsy? //Urology. — 2012 Aug. — Vol. 80, N 2. — P. 267–272.

Dickstein R.J., Kreshover J.E., Babayan R.K. et al. Is a safety wire necessary during routine ?exible ureteroscopy? //J. Endourol. — 2010 Oct. — Vol. 24, N 10. — P. 1589–1592.

Eandi J.A., Hu B., Low R.K. Evaluation of the impact and need for use of a safety guidewire during ureteroscopy //J. Endourol. — 2008 Aug. — Vol. 22, N 8. — P. 1653–1658.

Ng Y.H., Somani B.K., Dennison A. et al. Irrigant ?ow and intrarenal pressure during ?exible ureteroscopy: the e?ect of di?erent access sheaths, working channel instruments, and hydrostatic pressure //J. Endourol. 2010 Dec. — Vol. 24, N 12. — P. 1915–1920.

Humphreys M.R., Miller N.L., Williams J.C. Jr et al. A new world revealed: early experience with digital ureteroscopy //J. Urol. — 2008 Mar. — Vol. 179, N 3. — P. 970–975.

Gupta P.K. Is the holmium: YAG laser the best intracorporeal lithotripter for the ureter? A 3-year retrospective study //J. Endourol. — 2007 Mar. — Vol. 21, N 3. — P. 305–309.

Ahmed M., Pedro R.N., Kieley S. et al. Systematic evaluation of ureteral occlusion devices: insertion, deployment, stone migration, and extraction // Urology. — 2009 May. — Vol. 73, N 5. — P. 976–980.

Rubenstein R.A., Zhao L.C., Loeb S. et al. Prestenting improves ureteroscopic stone-free rates //J. Endourol. — 2007 Nov. — Vol. 21, N 11. — P. 1277–1280.

Song T., Liao B., Zheng S., Wei Q. Meta-analysis of postoperatively stenting or not in patients underwent ureteroscopic lithotripsy //Urol. Res. — 2012 Feb. — Vol. 40, N 1. — P. 67–77.

Nabi G., Cook J., N’Dow J., McClinton S. Outcomes of stenting after uncomplicated ureteroscopy: systematic review and meta-analysis //BMJ. — 2007 Mar. — Vol. 334, N 7593. — P. 572.

Moon T.D. Ureteral stenting — an obsolete procedure? //J. Urol. — 2002 May. — Vol. 167, N 5. — P. 1984.

Geavlete P., Georgescu D., Nita G. et al. Complications of 2735 retrograde semirigid ureteroscopyprocedures: a single-center experience //J. Endourol. — 2006 Mar. — Vol. 20, N 3. — P. 179–185.

de la Rosette J.J.M.C.H., Laguna M.P., Rassweiler J.J., Conort P. Training in Percutaneous Nephrolithotomy — A Critical Review //Eur. Urol. — 2008 Nov. — Vol. 54, N 5. — P. 994–1003.

Allen D., O’Brien T., Tiptaft R. Glass J. De?ning the learning curve for percutaneous nephrolithotomy //J. Endourol. — 2005. — Vol. 19, N 3. — P. 279– 282.

Tanriverdi O., Boylu U., Kendirci M., Kadihasanoglu M. The learning curve in the training of percutaneous nephrolithotomy //Eur. Urol. — 2007 Jul. — Vol. 52, N 1. — P. 206–211.

Andonian S., Sco?one C.M., Louie M.K. et al. Does imaging modality used for percutaneous renalaccess make a di?erence? A matched case analysis //J. Endourol. — 2013 Jan. — Vol. 27, N 1. — P. 24–28.

Hopper K.D., Sherman J.L., Luethke J.M., Ghaed N. The retrorenal colon in the supine and prone patient //Radiology. — 1987 Feb. — Vol. 162, N 2. — P. 443.

Sherman J.L., Hopper K.D., Greene A.J., Johns T.T. The retrorenal colon on computed tomography: a normal variant //J. Comput. Assist. Tomogr. — 1985 Mar–Apr. — Vol. 9, N 2. — P. 339–341.

De Sio M., Autorino R., Quarto G. et al. Modi?ed supine versus prone position in percutaneous nephrolithotomy for renal stones treatable with a single percutaneous access: a prospectiverandomized trial //Eur. Urol. — 2008. — Vol. 54, N 1. — P. 196–202.

Valdivia J.G., Scarpa R.M., Duvdevani M. et al. Supine versus prone position during percutaneous nephrolithotomy: a report from the clinical research o?ce of the endourological society percutaneous nephrolithotomy global study //J. Endourol. — 2011 Oct. — Vol. 25, N 10. — P. 1619–1625.

El-Nahas A.R., Shokeir A.A., El-Assmy A.M. et al. Colonic perforation during percutaneous nephrolithotomy: study of risk factors //Urology. — 2006 May. — Vol. 67, N 5. — P. 937–941.

Osman M., Wendt-Nordahl G., Heger K. et al. Percutaneous nephrolithotomy with ultrasonographyguided renal access: experience from over 300 cases //BJU Int. — 2005 Oct. — Vol. 96, N 6. — P. 875–878.

Jessen J.P., Honeck P., Knoll T. et al. Percutaneous nephrolithotomy under combined sonographic/radiologic guided puncture: results of a learning curve using the modi?ed Clavien grading system //World J. Urol. — 2013 Dec. — Vol. 31, N 6. — P. 1599–1603.

Lopes T., Sangam K., Alken P., Barroilhet B.S. et al. The Clinical Research O?ce of the Endourological Society Percutaneous Nephrolithotomy Global Study: tract dilation comparisons in 5537 patients //J. Endourol. — 2011. — Vol. 25, N 5. — P. 755–762.

Cormio L., Preminger G., Saussine C., Buchholz N.P. et al. Nephrostomy in percutaneous nephrolithotomy (PCNL): does size matter? Results from the Global PCNL study from the Clinical Research O?ce Endourology Society //World J. Urol. — 2013. — Vol. 31, N 6. — P. 1563–1568.

Singh I., Singh A., Mittal G. Tubeless percutaneous nephrolithotomy: is it really less morbid? //J. Endourol. — 2008 Mar. — Vol. 22, N 3. — P. 427–434.

Kara C., Resorlu B., Bayindir M. et al. A randomized comparison of totally tubeless and standard percutaneous nephrolithotomy in elderly patients // Urology. — 2010 Aug. — Vol. 76, N 2. — P. 289–293.

Istanbulluoglu M.O., Ozturk B., Gonen M. et al. E?ectiveness of totally tubeless percutaneous nephrolithotomy in selected patients: a prospective randomized study //Int. Urol. Nephrol. — 2009. — Vol. 41, N 3. — P. 541–545.

Gonen M., Cicek T., Ozkardes H. Tubeless and stentless percutaneous nephrolithotomy in patients requiring supracostal access //Urol. Int. — 2009. — Vol. 82, N 4. — P. 440–443.

Amer Kamran T., Ahmed K., Bultitude M., Khan S. et al. Standard versus tubeless percutaneous nephrolithotomy: A Systematic Review //Urol. Int. — 2012. — Vol. 88. — P. 373-382.

Wang J., Zhao C., Zhang C., Fan X. et al. Tubeless vs standard percutaneous nephrolithotomy: a meta-analysis //BJU Int. — 2012 Mar. — Vol. 109, N 6. — P. 918–924.

Zhong Q., Zheng C., Zhou Y., Piao Y. et al. Total tubeless versus standard percutaneous nephrolithotomy: A Meta-Analysis //J. Endourol. 2013. — Vol. 27. — P. 420–426.

Cogain M.R., Krambeck A.E. Advances in tubeless percutaneous nephrolithotomy and patient selection: an update //Curr. Urol. Rep. — 2013 Apr. — Vol. 14, N 2. — P. 130–137.

Nerli R.B., Reddy M.N., Devaraju S., Hiremath M.B. Percutaneous nephrolithotomy in patients on chronic anticoagulant/antiplatelet therapy // Chonnam. Med. J. — 2012. — Vol. 48.

de la Rosette J., Assimos D., Desai M., Gutierrez J. et al.; CROES PCNL Study GrouP. The Clinical Research O?ce of the Endourological Society Percutaneous Nephrolithotomy Global Study: indications, complications, and outcomes in 5803 patients //J. Endourol. — 2011 Jan. — Vol. 25, N 1. — P. 11–17.

Gutierrez G., Smith A., Geavlete P., Shah H. et al. Urinary tract infections and post-operative fever in percutaneous nephrolithotomy //World J. Urol. — 2013. — Vol. 31, N 5. — P. 1135–1140.

Gravas S., Montanari E., Geavlete P., Onal B. et al. Post-operative infection rates in low risk PCNL patients with and without antibiotic prophylaxis: A Matched Case Control Study //J. Urol. — 2012. — Vol. 188, N 3. — P. 843–847.

Zeng G. et al. Minimally invasive percutaneous nephrolithotomy for simple and complex renal caliceal stones: a comparative analysis of more than 10 000 cases //J. Endourol. — 2013. — Vol. 27, N 10. — P. 1203–1208.

Abdelhafez M.F. et al. Minimally invasive percutaneous nephrolitholapaxy (PCNL) as an e?ective and safe procedure for large renal stones //BJU Int. — 2012. — Vol. 110, N 11. — Pt C. — P. E1022–E1026.

Desai J., Solanki R. Ultra-mini percutaneous nephrolithotomy (UMP): one more armamentarium //BJU Int. — 2013. — Vol. 112, N 7. — P. 1046–1049.

Assimos D.G., Boyce W.H., Harrison L.H. et al. The role of open stone surgery since extracorporeal shock wave lithotripsy //J. Urol. — 1989 Aug. — Vol. 142, N 2. — Pt 1. — P. 263–267.

Segura J.W. Current surgical approaches to nephrolithiasis //Endocrinol. Metab. Clin. North Am. — 1990 Dec. — Vol. 19, N 4. — P. 919–935.

Honeck P., Wendt-Nordahl G., Krombach P. et al. Does open stone surgery still play a role in the treatment of urolithiasis? Data of a primary urolithiasis center //J. Endourol. — 2009 Jul. — Vol. 23, N 7. — P. 1209–1212.

Bichler K.H., Lahme S., Strohmaier W.L. Indications for open stone removal of urinary calculi //Urol. Int. — 1997. — Vol. 59, N 2. — P. 102–108.

Paik M.L., Resnick M.I. Is there a role for open stone surgery? //Urol. Clin. North Am. — 2000 May. — Vol. 27, N 2. — P. 323–331.

Matlaga B.R., Assimos D.G. Changing indications of open stone surgery // Urology. — 2002 Apr. — Vol. 59, N 4. — P. 490–493; discussion 493–494.

Ansari M.S., Gupta N.P. Impact of socioeconomic status in etiology and management of urinary stonedisease //Urol. Int. — 2003. — Vol. 70, N 4. — P. 255–261.

Alivizatos G., Skolarikos A. Is there still a role for open surgery in the management of renal stones? //Curr. Opin. Urol. — 2006 Mar. — Vol. 16, N 2. — P. 106–111.

Kerbl K., Rehman J., Landman J. et al. Current management of urolithiasis: Progress or regress? //J. Endourol. — 2002 Jun. — Vol. 16, N 5. — P. 281–288.

Preminger G.M., Assimos D.G., Lingeman J.E. et al. Chapter 1: AUA guideline on management ofstaghorn calculi: Diagnosis and treatment recommendations //J. Urol. — 2005 Jun. — Vol. 173, N 6. — P. 1991–2000.

Kane C.J., Bolton D.M., Stoller M.L. Current indications for open stone surgery in an endourology center //Urology. — 1995 Feb. — Vol. 45, N 2. — P. 218–221.

Sy F.Y., Wong M.Y., Foo K.T. Current indications for open stone surgery in Sin- gapore //Ann. Acad. Med. Singapore. — 1999 Mar. — Vol. 28, N 2. — P. 241–244.

Goel A., Hemal A.K. Upper and mid-ureteric stones: a prospective unrandomized comparison of retroperitoneoscopic and open ureterolithotomy // BJU Int. — 2001 Nov. — Vol. 88, N 7. — P. 679–682.

Skrepetis K., Doumas K., Siafakas I. et al. Laparoscopy versus open ureterolithomy. A comparative study // Eur. Urol. — 2001. — Vol. 40, N 1. — P. 32-37.

Al-Hunayan A., Khalil M., Hassabo M. et al. Management of solitary renal pelvic stone: laparoscopic retroperitoneal pyelolithotomy versus percutaneous nephrolithotomy //J. Endourol. — 2011 Jun. — Vol. 25, N 6. — P. 975–978.

Skolarikos A., Papatsoris A.G., Albanis S. et al. Laparoscopic urinary stone surgery: an updated evidence based review //Urol. Res. — 2010 Oct. — Vol. 38, N 5. — P. 337–344.

Al-Hunayan A., Khalil M., Hassabo M. et al. Management of solitary renal pelvic stone: laparoscopicretroperitoneal pyelolithotomy versus percutaneous nephrolithotomy //J. Endourol. — 2011 Jun. — Vol. 25, N 6. — P. 975–978.

Giedelman C., Arriaga J., Carmona O. et al. Laparoscopic anatrophic nephrolithotomy: developments of the technique in the era of minimally invasive surgery //J. Endourol. — 2012 May. — Vol. 26, N 5. — P. 444–450.

Zhou L., Xuan Q., Wu B. et al. Retroperitoneal laparoscopic anatrophic nephrolithotomy for large staghorn calculi //Int. J. Urol. — 2011 Feb. — Vol. 18, N 2. — P. 126–129.

Fan T., Xian P., Yang L. et al. Experience and learning curve of retroperito- neal laparoscopicureterolithotomy for upper ureteral calculi //J. Endourol. — 2009 Nov. — Vol. 23, N 11. — P. 1867–1870.

Khaladkar S., Modi J., Bhansali M. et al. Which is the best option to treat large (> 1.5 cm) miduretericcalculi? //J. Laparoendosc. Adv. Surg. Tech. A. — 2009 Aug. — Vol. 19, N 4. — P. 501-504.

Jeong B.C., Park H.K., Byeon S.S. et al. Retroperitoneal laparoscopic ure- terolithotomy for upper ureter stones //J. Korean Med. Sci. — 2006 Jun. — Vol. 21, N 3. — P. 441–444.

Hruza M., Zuazu J.R., Goezen A.S. et al. Laparoscopic and open stone sur- gery //Arch. Ital. Urol. Androl. 2010 Mar. — Vol. 82, N 1. — P. 64–71.

Skrepetis K., Doumas K., Siafakas I. et al. Laparoscopic versus open ure- terolithotomy. A comparative study //Eur. Urol. — 2001 Jul. — Vol. 40, N 1. — P. 32–36; discussion 37.

El-Feel A., Abouel-Fettouh H., Abdel-Hakim A.M. Laparoscopic transperi- toneal ureterolithotomy //J. Endourol. — 2007 Jan. — Vol. 21, N 1. — P. 50–54.

Gaur D.D., Trivedi S., Prabhudesai M.R., Madhusudhana H.R. et al. Lap- aroscopic ureterolithotomy: technical considerations and long term follow up // BJU Int. — 2002 Mar. — Vol. 89, N 4. — P. 339–343.

Flasko T., Holman E., Kovacs G. et al. Laparoscopic ureterolithotomy: the method of choice in selectedcases //J. Laparoendosc. Adv. Surg. Tech. A. — 2005 Apr. — Vol. 15, N 2. — P. 149–152.

K?vikai K., Patcharatrakul S. Laparoscopic ureterolithotomy: its role and some controversial technical considerations //Int. J. Urol. — 2006 Mar. — Vol. 13, N 3. — P. 206–210.

Wang Y., Hou J., Wen D. et al. Comparative analysis of upper ureteral stones (> 15 mm) treated with retroperitoneoscopic ureterolithotomy and ureteroscopic pneu- matic lithotripsy //Int. Urol. Nephrol. — 2010 Dec. — Vol. 42, N 4. — P. 897–901.

Lopes Neto A.C., Korkes F., Silva J.L. 2nd et al. Prospective randomized study of treatment of large proximal ureteral stones: extracorporeal shock wave lithotripsy versus ureterolithotripsy versus laparoscopy //J. Urol. — 2012 Jan. — Vol. 187, N 1. — P. 164–168.

Tefekli A., Tepeler A., Akman T. et al. The comparison of laparoscopic pyelo- lithotomy and percutaneous nephrolithotomy in the treatment of solitary large re- nal pelvic stones //Urol. Res. — 2012 Oct. — Vol. 40, N 5. — P. 549–555.

de la Rosette J., Denstedt J., Geavlete P., Keeley F., Matsuda T., Pearle M., Preminger G., Traxer O. The clinical research o?ce of the endourological soci- ety ureteroscopy global study: indications, complications, and outcomes in 11885 patients; CROES URS Study Group //J. Endourol. — 2014 Feb. — Vol. 28, N 2. —P.131-139.

T?rk C, Pet?»k A, Sarica K, Seitz C, Skolarikos A, Straub M, Knoll T. EAU Guidelines on Interventional Treatment for Urolithiasis. Eur Urol. 2016 Mar; 69(3):475-82. Epub 2015 Sep 4.

T?rk C, Pet?»k A, Sarica K, Seitz C, Skolarikos A, Straub M, Knoll T. EAU Guidelines on Diagnosis and Conservative Management of Urolithiasis. Eur Urol. 2016 Mar; 69(3):468-74. Epub 2015 Aug 28.

Дополнительная литература

1. Александров В.П., Тиктинский О.Л. и др. Особенности камнеобразования в почках у больных в семьях, отягощенных уролитиазом // Урол. и нефрол. — 1993. — № 4. — С. 16–19.
2. Голованов С.А. Клинико-биохимические и физико-химические критерии течения и прогноза мочекаменной болезни: Дис. . д-ра мед. наук. — М., 2003.
3. Дзеранов Н.К. Дистанционная ударно-волновая литотрипсия в лечении мочекаменной болезни у взрослых и детей: Дис. д-ра мед. наук. — М., 1994.
4. Дутов В.В. Современные способы лечения некоторых форм мочекаменной болезни у детей: Дис. . д-ра мед. наук. — М., 2001.
5. Лопаткин Н.А. Руководство по урологии: В 3 т. — М.: Медицина, 1998.
6. Мартов А.Г. Рентгеноэндоскопические методы диагностики и лечения заболеваний почек и верхних мочевых путей: Дис. …. д-ра мед. наук. — М., 1993.
7. Мартов А.Г. Чрескожное лечение нефроуролитиаза: Дис. . канд. мед. наук. — М., 1987.
8. Рапопорт Л.М. Профилактика и лечение осложнений дистанционной литотрипсии: Дис. . д-ра мед. наук. — М., 1998.
9. Руденко В.И. Мочекаменная болезнь — актуальные вопросы диагностики и выбор метода лечения: Дис. … д-ра мед. наук. — М., 2004.
10. Румянцев А.А. Современные методы диагностики и лечения мочекаменной болезни у детей: Дис. . д-ра мед. наук. — М., 2004.
11. Саенко В.С. Метафилактика мочекаменной болезни: Дис. . д-ра мед.наук. — М., 2007.
12. Татевосян А.С. Диагностика и лечение местных факторов риска почечно-каменной болезни: Дис. . д-ра мед. наук. — М., 2000.
13. Чиглинцев А.Ю. Факторы риска и клинико-патогенетические характеристики уролитиаза на Южном Урале: Дис. . д-ра мед. наук. — М., 2007.
14. Фукс С.В. Мультиспиральная КТ в диагностике и выборе методов лечения больных нефролитиазом: Дис. . д-ра мед. наук. — М., 2003.
15. Яненко Э.К. Коралловидный нефролитиаз: Дис. . д-ра мед. наук. — М., 1980.
16. Auer B.L., Auer D., Rodger A.L. The e?ects of ascorbic acid ingestion on the- biochemical and physico-chemical risk factors associated with calcium oxalate kid- neystone formation // Clin. Chem. Lab. Med. — 1998. — Vol. 36. — P. 143–148.
17. Arias F.F., Garcia C.E., Lovaco C.F. et al. Epidemiologia de la litiasis urinari- aen nuestra Unidad. Evolucion en el tiempo y factores predictivos. Epidemiology of urinary lithiasis in our Unit. Clinical course in time and predictive factors // Arch. Esp. Urol. — 2000. — Vol. 53, N 4. — P. 343–347.
18. Ettinger B. Hyperuricosuric calcium stone disease // Kidney Stones: Medical and Surgical Management / Eds F.L. Сое, M.J. Favus, C.Y.C. Pak. — Philadel- phia: Lippincott-Raven Publishers, 1996. — P. 851–858.
19. Tiselius H.-G., Ackermann D., Alken P. et al. EAU. Guidelines on urolithia- sis // Eur. Urol. —2001. — Vol. 40, N 4. — P. 362–371.
20. Tiselius H.-G. Risk formulas in calcium oxalate urolithiasis // World J. Urol. — 1997. — Vol. 15. — P. 176–185.
21. Tiselius H. G., Ackermann D., Alken P. et al. Guidelines on urolithiasis // Eur. Urol. — 2001. — Vol. 40. — P. 362–371.
22. Segura J.W., Preminger G.M., Assimos D.G. et al. Nephrolithiasis Clinical Guidelines Panel: summary report on the management of staghorn calculi. The American Urological Association Nephrolithiasis Clinical Guidelines Panel // J. Urol. — 1997 Nov. — Vol. 158, N 5. — P. 1915–1921.
23. Serrano P.A., Fernandez F.E., Burgos R.F. J. et al. Therapeutic advantages of rigid transurethral ureteroscopy in ureteral lithiasic pathology: retrospective study of 735 cases // Arch. Esp. Urol. — 2002. — Vol. 55, N 4. — P. 405–421.
24. Volmer M., de Vries J.C., Goldschmidt H.M. Infrared analysis of urinarycal- culi by a single re?ection accessory and a neural network interpretation algorithm // Clin. Chem. — 2001. — Vol. 47, N 7. — P. 1287–1296.
25. Hofbauer J., Hobarth K., Szabo N., Marberger M. Alkali citrate prophylaxi- sin idiopathic recurrent calcium oxalate nephrolithiasis: A prospective randomized study // Br. J. Urol. — 1994. — Vol. 73. — P. 362–365.
26. Hiatt R.A., Ettinger B., Caan B. et al. Randomized controlled trial f low ani- mal protein, high ?ber diet in the prevention of recurrent calcium oxalate kidney- stones // Am. J. Epidemiol. — 1996. — Vol. 144. — P. 25–33.
27. Rocco F., Mandressi A., Larcher P. Surgical classi?cation of renal calculi // Eur. Urol. — 1984. — Vol. 10. — P. 12–125.
28. Marberger M., Hofbauer J. Problems and complications in stone disease // Curr. Opin. Urol. — 1994. — Vol. 4. — P. 234–238.
29. Лишманов Ю.Б., Чернов В.И. Радионуклеидная диагностика для практических врачей. — Томск, 2004. — С. 160.
30. Pippi Sale J.K., Cook A.O., Papanikolaou F.K. Theimportance of obtaining conjugate on renographic evaluation of large hydronefronic kidneys: an in vitro and ex vivo analisis // J. Urol. — 2008. — Vol. 180. — P. 1559–1565.
31. Hindas G.O. et al. Functional signi?cance of using tissue adhesive substance in nephron-sparing: assessment by quantitative SPECT of 99mTc Dimercaptosuc- cinic acid scintigraphy // Eur. Urol. — 2007 Sep. — Vol. 52, N 3. — P. 785–789.
32. auanet.org/education/guidelines/management-kidney-…

Гаджиев Нариман Казиханович – врач-уролог отделения урологии клиники МЧС России, кандидат медицинских наук, член Европейской урологической ассоциации, Международного Эндоурологического общества, а также Общества по удержанию мочи.

Григорьев Николай Александрович — профессор, доктор медицинских наук Директор Учебного центра врачебной практики «Praxi Medica».

Малхасян Виген Андреевич – кандидат медицинских наук, ассистент кафедры урологии МГМСУ им. А.И. Евдокимова.

Семенякин Игорь Владимирович — доктор медицинских наук, ассистент кафедры урологии МГМСУ им. А.И. Евдокимова.

источник