Михалков для детей анализ творчества

Взгляни на маленьких совят — Малютки рядышком сидят. Когда не спят, Они едят. Когда едят, Они не спят.

Чуть дрожат её иголки, На ветвях огни зажглись, Как по лесенке, по ёлке Огоньки взбегают ввысь.

В цикле «Детки в клетке» важны даже не сами животные, а их восприятие лирическим героем, который как будто переходит от клетки к клетке. К юмору постоянно примешиваются печаль, сочувствие, ироническое сомнение. Лирического героя поражает внешний вид слона, жирафа. Тигренок вдруг заставляет человека вспомнить о нраве дикого зверя («Эй, не стойте слишком близко — / Я тигренок, а не киска!»). Затем внешние впечатления дают толчок чувствам противоречивым, сложным. Противоречив вид зебр, чьи полоски напоминают об африканских травах и о школьных тетрадках. Страусенок умеет сердиться и бить ногой, «мозолистой и твердой», но не умеет летать и петь — он смешон и печален. Грустит смешная обезьяна, вспоминая о родине. А вот белые медведи, кажется, всем довольны, — только им тесно, плавают они от стены к стене, задевая друг друга. Трудно понять, чего больше в совятах — обаяния или скуки:

Пингвин, лебеденок, верблюд смешны всяк по-своему, а эскимосский пес вызывает сочувствие: «За что сижу я в клетке, / Я сам не знаю, детки». «Воинственный», «поджарый, тощий», «неутомимый», «неумолимый» — таков был динго в родных лесах, а в клетке он всего лишь «неугомонный»: «Верчусь волчком и мяса жду. » Стихотворение «Воробей» завершает цикл. Вольная городская птичка легко может залететь в любую клетку и пообедать с любым из зверей, даже с крокодилом. Воробей — самый счастливый герой цикла «Детки в клетке».

Особая заслуга Маршака — создание публицистической поэзии для детей. Множество его стихотворений и поэм посвящено темам труда и гражданского воспитания. Наиболее известны «Война с Днепром», «Книжка про книжки», «Детям нашего двора», «Школа на колесах», «Костер в снегу». Первый политический памфлет для дошкольников — «Мистер-Твистер» (1933). Тема столкновения двух миров — социализма и капитализма. Переводы Маршака хорошо известны и взрослым, и детям. Особенно часто он обращался к английской поэзии: переводил старинные народные баллады Англии и Шотландии, сонеты Шекспира и Гейне, стихи и поэмы Блейка, Бёрнса, Колриджа, Ворд-сворта, Китса, Киплинга, Лира, Милна. В переводах Маршака часто нет буквального совпадения с текстом источника, что не мешает смысловой точности перевода. Он владел особым мастерством создавать «портрет» языка оригинала.

Творчество С.Я. Маршака — поэта, драматурга, переводчика и редактора — до сих пор остается живой классикой детской литературы.

С. В. МИХАЛКОВ (род. в 1913)

Сергей Владимирович Михалков родился 12 марта 1913 г. в Москве.

Первое посещение издательства будущим писателем было очень ранним. В 7 лет, написав печатными буквами «Сказку про медведя», он сам отнес ее в детское издательство. Печататься С. Михалков стал с 14 лет. В семнадцать лет Михалков приезжает в Москву. Поступает в литературный институт, параллельно работает на Москворецкой ткацко-отделочной фабрике.

Нельзя не признать, что стихи для взрослых, написанные в подражание В. Маяковскому, не отличались высокими поэтическими достоинствами. Гораздо удачнее были детские стихи, из числа которых особенно выделяется поэма «Дядя Степа». В 1936 г. опубликован первый сборник стихотворений Михалкова для детей. Успех его в значительной степени определил дальнейший творческий путь поэта. За короткое время он становится известен как писатель, умеющий разговаривать с детьми («А что у вас?», «Мимоза», «Про Фому»).

К творчеству детских писателей и поэтов предъявляются такие требования, как актуальность тематики, доступность изложения, занимательность, умение ярко передать приметы времени. Произведения Сергея Михалкова для детей отвечают этим критериям. Они остроумны и проникнуты любовью к детям.

В поэме «Разговор с сыном» речь идет о жизни трудового народа в дореволюционной России, о героических поколениях.

Удалось Михалкову запечатлеть в поэзии для детей и облик младшего современника: стойкого и отважного Мишу Королькова («Миша Корольков»), героя советского тыла военных лет деловитого Данилу Кузьмича («Данила Кузьмич»).

Достаточно важной частью творчества Михалкова для детей являются юмористические и сатирические произведения. Поэтом комически изображаются хвастовство, зазнайство, упрямство, самоуверенность, избалованность и другие недостатки детей и взрослых. Высмеивание распространенных недостатков характеров и поведения нашло также место в баснях Михалкова, многие из которых поэт адресует детям («Заяц и Черепаха», «Полкан и Шавка», «Коты и Мыши» и др.).

Михалковым создан ряд сатирических персонажей, имена которых получили широкую известность и стали нарицательными.

Таков, например, упрямец, маловер Фома в одноименном произведении, не утратившем с годами своего места в детском чтении, сохраняющем увлекательность и воспитательный потенциал. Фома доходит в своем упрямстве до нелепости, отрицая совершенно очевидное, даже сам факт собственного существования.

Прием гротеска применен Михалковым и в стихотворении «Про мимозу», в котором мастерски нарисован образ изнеженного, избалованного, искалеченного излишней неразумной родительской опекой мальчугана. Это стихотворение звучит несколько более жестко, потому что обращено в такой же степени к взрослым, как и к детям. Широка среди детей популярность Михалкова — автора юмористических стихов: «Мы с приятелем», «Бараны», «Всадник», «А что у вас?»

Юмор веселых стихотворений определяется не только комедийными ситуациями и характерами, но и своеобразием лексики, строем стиха. Так, в качестве юмористического приема поэт часто применяет воспроизведение специфического детского образа мысли и склада речи:

(«А что у вас?»)

То же назначение в юмористических произведениях Михалкова имеет рифма. Так, например, в стихотворении «Фома» поэт, отсекая окончания слов, поставленных под рифму, хорошо передает упорство неисправимого упрямца, которым уже «поперхнулся» крокодил:

В соответствии с лучшими традициями поэзии для детей Михалков и в веселых стихах чужд пустого развлекательства. Обычно в основе юмористического стихотворения поэта лежит здоровая нравственная идея. Так, стихотворение «А что у вас?» на первый взгляд представляет собой неприхотливую запись с натуры непринужденной болтовни случайно собравшихся ребятишек («Дело было вечером, делать было нечего»). Разговор сначала течет неторопливо и бесцельно, детская неустойчивая мысль перескакивает с предмета на предмет. Логика понятна только самим собеседникам, устанавливающим преимущество «важных событий»: купили превосходный шар, грузовик привез дрова. Но вот в разговоре появляется ведущая тема — разгорается спор, чья мама важнее, лучше, и поэт подводит читателя к главной мысли:

Так неназойливо Михалков дает детям представление о разнообразных делах, которыми заняты матери, достойные уважения, любви.

Имя веселого, доброго и мудрого героя тетралогии «Дядя Степа», «Дядя Степа — милиционер», «Дядя Степа и Егор», «Дядя Степа — ветеран» давно стало нарицательным. Михалкову удалось создать обаятельный образ взрослого человека — благородного, гуманного, отзывчивого старшего друга «всех ребят со всех дворов». Отношение дяди Степы к людям определятся по-детски естественной верой в торжество добра, утверждение справедливости.

Основной прием, которым пользуется Михалков для создания образа своего героя, — поэтическая гипербола — имеет в этом произведении особый характер. Дядя Степа — «самый главный великан» — живое воплощение спокойной, благожелательной силы, которая так пленяет ребенка в героях народной сказки. Но здесь этот исполин введен поэтом в обычную обстановку большого города, поселен и «прописан» им в Москве. Как любой обыкновенный человек, он работает, задумывается, развлекается.

Для самых маленьких поэт шутливо обыгрывает бытовые детали образа:

Брал в столовой дядя Степа

Михалков не боится поставить своего героя и в комическое положение. Но, лишив таким образом своего «великана» сказочной условности, сделав его «своим человеком» среди ребят-читателей, поэт изобретательно отыскивает такие обстоятельства, при которых огромный рост дяди Степы помогает ему совершать важные и гуманные поступки: он достает бумажного змея, запутавшегося в проводах, спасает от огня голубей, упавшего в реку мальчишку, унесенную на льдине бабку, предотвращает крушение поезда. Так, из сочетания в образе героя смешного и героического, обыденного и необычайного слагается его большая эмоционально-повелительная сила.

Михалков писал — «Мне страстно захотелось научить детей любить и уважать милиционера как символ порядка и справедливости».

Писатель сумел вызвать симпатию к персонажу, в доступной детям форме подчеркнув и укрупнив его положительные человеческие качества. А в дальнейшем они же становятся основанием его достойного и высокого поведения как гражданина своего города, Отечества. Патриотизм, гражданственность всегда будут ценностями, затребованными здоровым общественным организмом. Ненавязчивое воспитание этих качеств требуется начинать уже с самого юного возраста. Именно в этой области и проявляется талант создателя образа доброго, великодушного, храброго, мудрого великана Степана Степанова.

В драматургии для детей Михалков начинает работать с 1938 г. («Том Кенти» — по мотивам повести Марка Твена «Принц и нищий», «Коньки»).

С английской литературной традицией связана и первая театральная сказка для самых маленьких «Три поросенка». Эта веселая и в меру драматичная история о добросовестности, предусмотрительности, надежности которым противостоят комически показанные лень, легкомыслие, продолжает и сегодня радовать самых маленьких детей.

Лучшие произведения для театра «Веселое сновидение», «Зайка-зазнайка», «Праздник непослушания» и др.) написаны Михалковым в послевоенные годы.

В центре внимания драматурга стоят всегда волнующие юного зрителя вопросы морали, чести и товарищества. Лучшим произведениям СВ. Михалкова присуща широт обобщений, острота проблематики, глубина содержания и доступность формы. Его творчество вошло в русскую детскую литератур страницами тонкого, жизнерадостного юмора, искреннего веселья, остроумного розыгрыша, сменяющихся серьезным размышлением, гражданственной интонацией.

Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском:

Лучшие изречения: Для студента самое главное не сдать экзамен, а вовремя вспомнить про него. 9954 — | 7469 — или читать все.

источник

О ДЕТСКИХ СТИХАХ С. МИХАЛКОВА

1935 год. У советских детей собралась уже немалая библиотека художественно полноценных стихов. Маяковский круто повернул штурвал, направив детскую поэзию в русло современности, самых живых её интересов и тем — писал о классовой борьбе, о труде, о морали, создал политическую сатиру для детей, пионерские песни. «Он оставил нам четырнадцать детских стихотворений и решил четырнадцать литературных задач», — писал Маршак.

И сам Маршак нашёл блестящие поэтические решения злободневных тем — уже написаны «Война с Днепром» и «Мистер Твистер». Бытовой, моральной сатирой, пронизанными юмором стихами о радостях и заботах советских детей обогащала поэзию для малышей Барто.

Рядом с ними работала значительная группа поэтов, отказавшихся от примитивных тем и примитивных форм стиха для детей.

В борьбе за новое отношение к детской литературе, новое понимание её возможностей и её задач передовые писатели одержали решающую победу. Предстояло двинуться дальше.

В это время в детскую литературу приходит поэт, который начинает свой путь с того места, до которого дошли его предшественники и товарищи. Он с первых своих стихов, не останавливаясь на освоении и закреплении позиций, уже завоёванных детской поэзией, идет дальше, вперёд.

Молодому поэту не пришлось долго ждать признания. Первое же большое произведение Сергея Михалкова — «Дядя Степа» — было радостно встречено и детьми, и взрослыми читателями, и критикой. Сразу, легко и весело, вошли в жизнь ребят образ дяди Степы и запоминавшиеся наизусть с первого чтения строки стихов, где так своеобразно реальное и будничное сочеталось с фантастическим. Дядя Степа —

Из районных великанов
Самый главный великан —

ничем, кроме роста, не выделяется из среды окружающих его людей.

Сперва читатель узнаёт, что дяде Степе приходилось искать самые большие ботинки и он мог, сидя, книги брать со шкафа. В следующих строфах — от эпизода к эпизоду — рост дяди Степы выходит за пределы реального. Самые глубокие места в реке ему по колено, с тротуара он достаёт рукой до чердака. Но — странно — по мере того как рост дяди Степы становится всё более фантастическим, его поступки приобретают всё большую реальность и убедительность. Перед читателями — юноша, в поступках которого проявляются черты благородного и отважного советского человека. Он спасает тонущего мальчика, предупреждает аварию поезда — всякий раз пользуется своим ростом, чтобы помочь товарищу.

Все любили дядю Степу,
Уважали дядю Степу:
Был он самым лучшим другом
Всех ребят со всех дворов.

Герой этой комической повести оказывается вовсе не комичным. Он так привлекателен, что, едва появившись, стал другом читателей. Всё, что делает дядя Степа, связано с миром ребячьих интересов и потому особенно близок им его образ.

Мы встречаем дядю Степу на стадионе, в тире, в кино, на карнавале —

И того, кто ростом мал,
На параде поднимал,
Потому что все должны
Видеть армию страны.

Он идёт служить на флот, становится защитником родины —

И теперь горды ребята —
Пионеры, октябрята, —
Что знакомы с краснофлотцем,
С настоящим моряком.
Он домой идёт с Арбата.
— Как живёшь? — кричат ребята.
И теперь зовут ребята
Дядю Степу «Маяком».

А прежнее его прозвище — «Каланча». В этом изменении прозвища с насмешливого на уважительное весело, без нажима, но очень ясно показано движение образа, дана биография героя, который постепенно завоёвывает любовь своих знакомых, а вместе с ними и читателей повести. Его поступки просты, но очень привлекательны.

Комическую гиперболу, как основу сюжета и способ сатирической характеристики отрицательного героя, использовал Маяковский в «Сказке о Пете, толстом ребёнке, и о Симе, который тонкий». Михалков пошёл по тому же пути в некоторых своих стихотворениях, например в «Фоме». Своеобразие «Дяди Степы» в том, что здесь комическая гипербола, которая тоже, как у Маяковского, организует сюжет и связывает отдельные эпизоды произведения, использована для создания образа положительного героя.

Строфы, посвящённые тому, как дядя Степа спас утопающего, предотвратил крушение поезда, заставляют вспомнить написанный позже «Рассказ о неизвестном герое» Маршака.

В обоих произведениях спасение человека (у Михалкова — из воды, у Маршака — из огня) показано не как исключительный поступок, а как норма поведения советского человека.

В повести Маршака исключительными, присущими именно этому случаю оказываются только детали события и поступка — сложность, затруднённость спасения, требующая и отваги и большой физической сноровки. У Михалкова исключительны тоже детали, но как раз противоположные: лёгкость спасения, обусловленная ростом дяди Степы.

Обыкновенность отважного поступка для советского юноши Маршак подчёркивает тем, что героя невозможно разыскать — он похож на многих. Герой же Михалкова очень индивидуализирован и приметен, а обыкновенность его смелых поступков передана тем, что они поставлены в ряд с незначительными, большей частью комическими происшествиями.

Важная для детской литературы того времени поэтическая задача — в образе привлекательного для читателей героя показать готовность к подвигу как типическую черту советской молодёжи — решена двумя поэтами не только различными, но прямо противоположными художественными средствами. У Маршака — героическая баллада об отважном поступке неприметного юноши, а у Михалкова — комический рассказ об очень приметном юноше, который совершает мужественные поступки наряду и словно бы наравне с поступками обыкновенными и забавными.

Почему так близок читателю образ дяди Степы, почему он дружит с миллионами ребят? Прежде всего, у него есть очень привлекательная черта характера, которая, к сожалению, не слишком часто определяет образы героев детской литературы: доброта, отзывчивость. Дядя Степа не только предотвратил крушение поезда — он и спасал голубей из горящего дома, и «того, кто ростом мал, на параде поднимал», и «снимал ребятам змея с телеграфных проводов».

Детям не только нужно всё, что дядя Степа делает для них, но близко, интересно то, что он делает для себя. Он прыгает с парашютом, идёт на парад, стреляет в тире, приходит на стадион, катается на верблюде и, наконец, поступает на флот.

Михалков с замечательной точностью, приметливостью определил круг ребячьих (главным образом мальчишеских) интересов и сумел приключения дяди Степы обыграть так, что с каждым эпизодом всё полнее и привлекательнее вырисовывается облик героя.

Острая сюжетность, комическая гиперболизация жизненных явлений, создание своего рода реалистической фантастики — особенности поэтического почерка, которые получили развитие и в других стихах Михалкова.

Работа Маяковского, Маршака открыла новые и очень обширные перспективы. Их опыт поэтической беседы с детьми о современности, о моральных проблемах, о труде оказался удачным.

Расширились пределы воспитательного влияния поэтов на детей.

Весёлые стихи ведь могут быть не только весёлыми. Советские поэты искали новых форм, в которых забавное органично сочеталось бы с воспитательно важным.

Единственный ли путь увеличения смысловой и воспитательной нагрузки забавных стихов — приближение их к сатире, путь, по которому пошёл Маршак, написав «Мистера Твистера», путь, который прокладывала во многих стихах и А. Барто?

Михалков «Дядей Степой» показал, что это путь не единственный. Но, поставив тем самым весёлые стихи на службу новым, широким задачам детской литературы, Михалков не ограничил свою работу одним жанром.

В первые же годы работы он создал произведения очень разные и по темам и по характеру поэтической разработки.

В сатирических стихах поэт высмеивает то упрямого Фому, который ничему не верит, то мальчика «Мимозу», который, кроме плюшек и пирожных, ничего не хочет есть.

Он растёт, боясь мороза,
У папы с мамой на виду,
Как растение мимоза
В ботаническом саду.

Так появляется в творчестве Михалкова тема подготовки к труду и к жизненной борьбе.

Она входит не только сатирой, а самыми различными поэтическими жанрами, например своеобразным стихотворением «А что у вас?». Дидактическая мысль этого произведения никак не акцентирована, маленьким читателям и вовсе не приметна, а вместе с тем воспринимается ими.

В первых строфах стихотворения нет и намёка на то, что немного дурашливая, игровая болтовня ребятишек приведёт к важному разговору. Затеяна игра просто потому, что «дело было вечером, делать было нечего». Ребята по кругу обмениваются сегодняшними новостями, не очень значительными. И затихла бы, вероятно, беседа, если бы не похвасталась девочка:

А в-четвёртых, наша мама
Отправляется в полет,
Потому что наша мама
Называется пилот.

Это всех задело. Ребята наперебой защищают рабочее достоинство своей мамы — инженера, повара, вагоновожатого, доктора, милиционера, учительницы. Они ничем не хуже пилота.

И спросила Нина тихо:
— Разве плохо быть портнихой?
Кто трусы ребятам шьёт?
Ну, конечно, не пилот.

Обычное для малышей стремление похвастаться своими родителями, показать, что они лучше или во всяком; случае ничуть не хуже родителей соседа, принимает современную, характерную для советского общества форму.

Дети очень чутки к интересам, тональности среды, в которой они растут, и, может быть, не сознают, но чувствуют, что самое убедительное доказательство высоких достоинств мамы — её работа.

И ещё одна черта — проявление доброго товарищества советских детей: реплика Вовы, который говорит не о своей маме, а выступает в защиту всех ребят, может быть, немного подавленных величием мамы-пилота:

— Мама-летчик?
Что ж такого!
Вот у Коли, например,
Мама — милиционер.
А у Толи и у Веры
Обе мамы — инженеры.
А у Левы мама — повар.
Мама — лётчик?
Что ж такого!

И в конечном счете именно эта реплика Вовы приводит к примиряющему выводу:

Мамы разные нужны,
Мамы всякие важны.
Дело было вечером,
Спорить было нечего.

Игровая форма стихотворения, его скрытая дидактика, естественность и непринужденность беседы — всё это хорошие находки детского поэта. Но юмор, построенный на внешней нелогичности ребячьей речи («А у нас сегодня кошка родила вчера котят», «Нам купили синий-синий, презеленый красный шар», «Грузовик привёз дрова — это два. А в-четвёртых…»), хотя и очень забавен, пожалуй, больше рассчитан на взрослых. Недаром стихотворение с большим успехом читает во взрослых аудиториях исполнительница детских рассказов Рина Зеленая. Малышей такие логические ошибки редко смешат — они принимают всерьёз «презелёный красный шар»: ведь им понятно, что иначе не выразишь сложную эмоцию, рождённую «букетом» шаров у продавца и трудностью выбора одного из них.

В том же году, что «Дядю Степу», «А что у вас?», — первом году работы Михалкова для детей! — он пишет стихотворения и совсем в другой тональности.

Словно свежий ветер несёт строки «Веселого туриста», стихотворения, написанного широко, свободно, богатого мыслями и эмоциями.

Образ четырнадцатилетнего туриста без всякой патетики, пафоса или умиления, благодаря отлично найденным художественным средствам, вырастает в символ отважной, любознательной и весёлой юности.

Очень просты слова, фразы, образы, очень лаконична характеристика героя. «Он встретить в пути не боялся ни змей, ни быков, ни собак», «Он шёл без ружья и без палки», «Он пел, и весёлая песня ему помогала идти». Эта задорная отвага — выражение не только мальчишеской беззаботности, но и внутренней силы:

Он шёл по тропам и дорогам,
Волков и медведей встречал,
Но зверь человека не трогал,
А издали только рычал.

Весёлый турист неприхотлив, и не страшны ему стихии:

И туча над ним вместо крыши,
А вместо будильника — гром.

Ему близка, интересна родная природа:

Он слышал и зверя и птицу,
В колючие лазил кусты.
Он трогал руками пшеницу,
Чудесные нюхал цветы.

Его любознательность серьёзна:

И всё, что он видел и слышал,
В тетрадку записывал он.

Вот, в сущности, всё, что сказано о юноше. Но его образ формируют в воображении читателя не только эти черты, но и то, что «летали кукушки да галки над самой его головой»,

И даже быки-забияки
Мычали по-дружески: «М-му!»,
И даже цепные собаки
Виляли хвостами ему.

Внутренняя сила юноши пугает зверя, который «издали только рычал». Но она и покоряет животных, потому что это добрая сила. Только животных? Нет, это всё лишь подготовка внезапного, как взрыв, события: такой простой, такой реалистичный каждой деталью рассказ вдруг оборачивается сказкой-символом, Гаммельнским крысоловом, который своей дудкой привлекает и ведёт в неведомое детей, — но добрым крысоловом, увлекающим и детей и взрослых вперёд, к прекрасному будущему.

И окна в домах открывали,
Услышав — он мимо идёт,
И люди ему подпевали
В квартирах, садах, у ворот.

И весело хлопали дверью
И вдруг покидали свой дом.
И самые хищные звери
Им были в пути нипочем.

Шли люди, и было их много,
И не было людям числа.
За ними по разным дорогам
Короткая песенка шла…

Нельзя было удержаться от большой цитаты — так выразительны и неожиданны эти строки.

Но вот что примечательно: внезапность перехода от рассказа о простой прогулке к лирической сказке никак внешне не подчеркнута. Тем же ритмом, в той же тональности, в том же круге образов льётся повествование.

И это впечатляет больше, чем самое резкое изменение строя поэтического рассказа — изменение, которого, казалось бы, тут можно было ждать.

Реальность и сказка сливаются в единый поток — прогулка обретает черты сказочности, сказка утверждается как реальность, как лирическое изображение могущества юности.

Может быть, самое удивительное в первых стихотворениях Михалкова то, что их с таким законченным, зрелым мастерством создал «начинающий» поэт, и притом в очень широком диапазоне жанров.

Одинаково хорошо удавались Михалкову с первых шагов его поэтического пути и безобидный юмор, и едкая сатира, и балладно-песенный «Весёлый турист», и тонкое, своеобразное сочетание сказки с реалистическим рассказом, и — это, пожалуй, самое важное — портреты современников, положительных героев нашего времени.

В том же изумительно плодотворном для поэта 1935 году он пишет «Светлану», колыбельную, снова меняя характер поэтической беседы с читателем.

Элегически мягкий, как бы приглушённый пейзаж — не вообще пейзаж, а русский, с берёзой и рожью, — плавно переходит в широкую картину мира:

Где-то плещут океаны,
Спят медузы на волне.
В зоопарке пеликаны
Видят Африку во сне.
Черепаха рядом дремлет,
Слон стоит, закрыв глаза.
Снятся им родные земли
И над землями гроза.

Так же мягки, неторопливы и как будто спокойны строфы.

Но — «над землями гроза». Словно отдаленная тревога, словно отзвук событий, которые гудят в телеграфных проводах мира, входит с этой строкой в стихотворение.

Не забудем: 1935 год — время первых фашистских угроз!

Да, мы не ошиблись — именно об этой грозе думает поэт. Взглянув на мир, он возвращается мыслью на родину, к её далёкой границе.

Сонно на реке Амуре
Шевельнулись камыши,
Тонкие качнулись травы,
Лес как вкопанный стоит…

Ещё всё спокойно. Но, пожалуй, это предгрозовая тишь. Качнулись травы, лес как вкопанный стоит… Смутно чувствуется тут настороженность. И снова мы не ошиблись:

У далёкой
У заставы
Часовой в лесу не спит.
Он стоит,
Над ним зарницы,
Он глядит на облака:
Над его ружьём границу
Переходят облака.
На зверей они похожи,
Только их нельзя поймать…

Образ часового, охраняющего сон Светланы, — штрих, который оформляет стихотворение, раскрывает его внутренний смысл. Появление этого образа подготовлено грозой над дальними землями, предгрозовой тишью у наших рубежей.

Оказывается, это характерно для Михалкова — умение, сохраняя единство поэтического повествования, его стиль, тональность, внешне неприметно, а внутренне резко повернуть тему, придать ей значительность, которую нельзя угадать по первым строкам. И это в самых разных жанрах — и в балладе о весёлом туристе, и в написанном как будто только для забавы стихотворении «А что у вас?», и в лирической колыбельной.

«Нейтральный» поэтический рассказ оказывается подготовкой к выраженной в той же системе образов, что и начальные строфы, разработке политической или моральной темы.

Образ часового входит в «Светлану» суровым предупреждением о грядущих испытаниях, как образ могучего бронепоезда в лирический рассказ Гайдара «Чук и Гек» о счастливой ребячьей жизни.

«Грозно торчали из башен укутанные брезентом орудия. Красноармейцы весело топали, смеялись и, хлопая варежками, отогревали руки. Но один человек в кожанке стоял возле бронепоезда молчалив и задумчив. И Чук с Геком решили, что это, конечно, командир, который стоит и ожидает, не придет ли приказ от Ворошилова открыть против кого-нибудь бой».

Всё ближе гроза — поэт, живущий интересами своей страны, чувствует, как повышается давление политической атмосферы, и он говорит со своими читателями, с детьми, о том, что волнует его самого.

Это стало возможным, потому что прошло время, когда писатели говорили с детьми снисходительно, свысока, как с несмышлёнышами или как с недоразвитыми взрослыми.

Почему в подавляющей своей части непоэтичными были в старину стихи для детей? Почему они нагоняли тоску, если пытались воспитывать, и вызывали зевоту, если стремились развлечь? Их авторы даже не пытались говорить с детьми о том, что их самих волнует, не делились с читателями своими мыслями и переживаниями. Естественное следствие этого — вялый, нарочитый, придуманный стих.

Детский мир словно стеной был отгорожен от мира взрослых. Литераторы приходили в гости к детям с набором стихотворных игрушек, сработанных по макетам, которые переходили из поколения в поколение. Ремесленники, изготовлявшие их, опирались не на подлинные интересы детей, а на своё очень неточное представление об этих интересах, питавшееся традициями сперва крепостнического, а потом буржуазного воспитания.

Советские поэты вывели детей из искусственно ограниченного мира, разрушили стену между взрослыми и детскими интересами, заговорили о том, что важно было им, поэтам, важно народу, стране. Подходящие формы для большого разговора с детьми они нашли в арсеналах подлинной поэзии, а не в мусорных кучах стихоплётства. Тогда работа детских поэтов стала вдохновенной и книги их — могучим средством воспитания ума и сердца советских детей.

Сегодня детский поэт ищет сюжеты, образы, ритмы, соответствующие не малой будто бы способности детей воспринимать сложные явления жизни и подлинное искусство, а особенностям их восприятия, их психики.

Всё ближе гроза — и всё настойчивее говорит Михалков со своими читателями о том, что его волнует. Бои в Испании — первое наступление фашизма. Михалкову важно рассказать не о самых боях и событиях — о них школьники услышат на пионерских сборах и дома. Поэт создаёт образы борцов за свободу, героев, чтобы они стали высоким примером самоотверженного служения народу.

Ведь и читателю рано или поздно предстоит борьба — гром рокочет.

Какую же форму избрать для этого важного разговора, в котором нет места ни шутке, ни гиперболе?

Михалков выбирает балладу — торжественную, лаконичную, грозную. Не о сражениях, где в боевом строю легче быть отважным — на миру и смерть красна! — а о поведении бойцов в плену, под пыткой, о величайшем и труднейшем испытании верности и мужества, с глазу на глаз с палачом, — вот о чём говорит поэт.

Жили три друга товарища
В маленьком городе Эн.
Были три друга товарища
Взяты фашистами в плен.

Сдержанны, суровы строфы баллады. Каждое слово весомо, каждая строка передаёт только факт, во всём стихотворении лишь одна скупая характеристика поведения пленного, только один эпитет:

Умер, ни слова не вымолвив,
Как настоящий герой.

Так погибли под пытками два товарища.

Третий товарищ не вытерпел,
Третий — язык развязал.
— Не о чем нам разговаривать! —
Он перед смертью сказал.

Это четверостишие создает сюжет стихотворения. Начало строфы наталкивает на мысль, будто третий товарищ окажется изменником. Тут драматическая кульминация стихотворения. Следующее двустишие опровергает предположение, даёт читателю понять, что стойкость борцов за свободу — типичная, неотъемлемая их черта. Лаконичность и энергия этой строфы определяет эмоциональную силу стихотворения.

Строгость построения и выбора слов, драматическая выразительность баллады были новой и важной поэтической победой Михалкова. Стремясь мобилизовать чувство и разум читателей, сделать для них борьбу испанского народа против фашизма личным переживанием, вызывающим взволнованные и важные мысли, Михалков снова нашел форму, отлично соответствующую характеру темы.

Работу воспитателя Михалков ведёт непрерывно, от года к году, от стиха к стиху и — очень важная черта — обычно опираясь на события сегодняшнего дня. Он хочет не только поэтическим словом раскрыть смысл и значение этих событий, но и подготовить читателя к предстоящей ему жизненной борьбе.

Забота о воспитании коммунистической морали, воспитании стойкости и честности, преданности интересам народа, стремление приобщить ребят к заботам и радостям сегодняшнего дня страны роднят поэзию Михалкова с прозой Гайдара.

Мы упоминали о том, как у Михалкова и у Гайдара грозная нота предупреждения о грядущих боях входит в произведения самые мирные. Сопоставление можно продолжить. Гайдар написал «Военную тайну» и включил в неё сказку о Мальчише-Кибальчише, которого пытали враги, но он не выдал секрет мощи советского народа. Михалков в поэме «Миша Корольков» рассказывает о мальчике, у которого японцы пытались выведать сведения о Сахалине, приманивая его шоколадом и угрожая ему плёткой.

Ты расскажешь, мы запишем,
Нас не слышат — мы вдвоем.

И тогда ответил Миша:
— Мы своих не выдаём!

Мотив отваги, нужной, чтобы сохранить верность родине под пыткой или под угрозой пытки, наедине с палачом («нас не слышат — мы вдвоем»), который в «Трёх товарищах» был подтекстом, в «Мише Королькове» стал основой сюжета.

Не каким-либо взаимовлиянием объясняется близость мотивов в творчестве Гайдара и Михалкова, а равным стремлением ввести читателя в круг идей и событий времени.

Гроза разразилась. Осмыслить события Отечественной войны, показать величие победы, послевоенный подъём страны — вот задача, которую поставил себе Михалков в большом произведении, озаглавленном «Быль для детей».

Эти стихи создавались и публиковались на протяжении нескольких лет по мере развития событий, начиная с 1941 года.

Особенность произведения — его прямая публицистичность. Михалков на этот раз отказался от выражения темы в сюжетных стихах.

О первом, трудном, периоде войны Михалков говорит глухо, ограничиваясь только строфой:

Не расскажешь даже в сказке,
Ни словами, ни пером,
Как с врагов летели каски
Под Москвой и под Орлом.

Вступительная глава повествует о том, как напали на нас фашисты и народ встал на защиту Родины, а в следующей поэт сообщает, что «Шёл войне не первый год» и что уже «залечивают раны боевые великаны — Ленинград и Сталинград»:

Немцев били там и тут,
Как побили — так салют!

В дни, когда писались первые главы «Были», очень важно было показать подросткам, как уверен советский парод в победе, как собирает он силы, чтобы одолеть фашистов.

Эмоциональны, поэтически сильны небольшие стихотворения, созданные Михалковым в годы Отечественной войны. Многие из них давали детям впечатляющее представление и о героике и о трагизме войны, о славе подвига и о страданиях. Все эти стихотворения сюжетны и в каждом есть детали, образы, повороты повествования, которые рождают отклик в душе и сознании детей.

С героем-лётчиком Михалков знакомит читателей в день, когда он приезжает в родной колхоз и растроганно узнаёт места, «где он мальчишкой рос». Лётчика приветствует вся деревня «за подвиги геройские, за орден боевой», но поэт не ставит его на пьедестал, напротив, приближает к читателю. Недаром вспоминает лётчик свои мальчишеские дела, прогулки и входит «в дом родительский — простой крестьянский дом».

Вошёл, и в светлой горнице
Вдруг стало днём темно:
Все будущие лётчики
Явились под окно!

Так неожиданно поворачивающая повествование последняя строфа акцентирует направленность стихотворения — образ лётчика-героя как бы проекция в будущее читателей.

А в стихотворении «Сын» Михалков показывает лётчика перед боевым вылетом, в тот момент, когда он получил от сына письмо с рисунком.

Догадаться можно: бой воздушный
В самом боевом изображенье…

И лётчик, «думая о сыне, беспощаден был в бою с врагом». Война идёт за сыновей, за будущее народа, и они, сыновья, своими письмами помогают отцам воевать (этот мотив есть и в «Почте военной» С. Маршака). Без нажима, не высказывая, а подсказывая читателю эту мысль, говорит Михалков о том, как нужны бойцам письма детей.

О десятилетнем человеке с недетскими глазами, пробирающемся к своим из фашистского тыла, с пепелища родной деревни, о занумерованном детском ботинке на складе концлагеря — стихи о горе, которое принесла война. Снова находит Михалков образное решение темы, близкое детям, волнующее их, помогающее, так же как стихи о героях и боевой страде, понять умом и сердцем, что такое война, как самоотверженно защищал народ свою родину, будущее детей и сколько горя принесли враги.

Все эти стихи легко вошли в литературный обиход детей, потому что каждая их деталь изобразительна, эмоциональность рождена напряжённо развивающимся сюжетом и образным строем.

Ровесники «десятилетнего человека», читая стихи, невольно ставят себя на его место и переживают трагедию мальчика.

Вместе с ребятами колхоза читатели заглядывают в окно вернувшегося с фронта героя.

«Сын» заставлял детей скорее взяться за письмо отцу.

Стихотворение «Посылка», в котором обстоятельно и вкусно рассказано, какие вещи нужны воину во фронтовом быту, вероятно, побудило не одну сотню ребят собрать подарок бойцам.

Карта, которую нашёл боец в пустой школе и захватил с собой, «изображенье Родины своей спасая от захватчика-солдата», а потом, при наступлении, вернул карту с пятнышком крови и прорванную осколком, выразительно передает горечь отступления и трудный путь к победе.

Своеобразие и прелесть детских стихов Михалкова в умении просто, задушевно и лаконично рассказать отлично найденный сюжет, в поворотах темы, внезапно обнаруживающих её значительность, в том, что пропагандистская, воспитательная идея отчётливо и ненавязчиво выражена сюжетом стихотворения или обликом его героя.

Мы это видим и в стихотворении «Данила Кузьмич», тоже написанном в годы войны и на тему, связанную с войной. Михалков создаёт параллель некрасовскому «Мужичку с ноготок», подчёркивая связь произведений и эпиграфом из Некрасова, и ритмическим строением (четырёхстопным амфибрахием, которым написаны «Русские дети»), и характером диалога. Параллель, но контрастная!

Ласково и уважительно говорит поэт о своём герое, свершающем нелёгкий труд наравне со взрослыми. И, как это уже бывало в других стихах Михалкова, образ Данилы Кузьмича вырастает до сказочного величия.

Четырёхстопный амфибрахий у Михалкова звучит торжественнее, чем в стихотворении Некрасова. Но в то же время, как у Некрасова, рассказ написан «бытовым» разговорным языком.

Достоверность рассказа словно упрочена реалистическими деталями. И когда в том же ритме и строе образов утверждается сказочность трудового подвига четырнадцатилетнего паренька, она тоже воспринимается как естественная, достоверная:

«Включайте рубильник! Готово?» — Готово! —
И я за работой увидел Смирнова.
И понял я, что никакой Буратино
Не смог бы стоять возле этой машины
И что никакие волшебники-гномы,
Которые людям по сказкам знакомы,
Которые силой чудесной владеют,
Творить чудеса, как Смирнов, не сумеют.
И я, человек выше среднего роста,
Себя вдруг почувствовал карликом просто.

Вот в этом и заключён контраст со стихотворением Некрасова: о шестилетнем мужичке с ноготок Некрасов говорит с уважением, но в то же время с болью — тяжела была судьба крестьянских ребят; о Даниле Кузьмиче Михалков говорит не с болью, а с гордостью — сказочно прекрасна его сознательная помощь Родине в тяжёлую годину.

Мне кажется неудачным, выбивающимся из стиля произведения (это редкий случай в стихах Михалкова) заключение —

Прославим же юного мастерового:
Ткача, маляра, кузнеца и портного,
Сапожника, токаря и столяра.
Даниле Смирнову и прочим — ура!

Это как будто из другого стихотворения, написано почти в плясовом ритме, разрушающем трогательную торжественность повествования.

Михалков этим стихотворением поднял важную тему. Немного позже и в советской прозе для детей появился нужный читателю образ юного рабочего, самоотверженно и умело трудившегося в дни войны. Вспомним «Малышка» Ликстанова, Мотьку из рассказа Пантелеева «На ялике», Капку, героя «Дорогих моих мальчишек» Кассиля.

Важно отметить, что Михалков, утверждая сказочное величие труда подростка, в то же время фамилией героя подчёркивает типичность его образа.

Немножечко меньше их, чем Ивановых,
Но всё-таки много на свете Смирновых…
……………………………………………………………………
Один из Смирновых попал в эту книжку…

И «Малышок» Ликстанова, и «Данила Кузьмич» Михалкова показывают, как быстро подмечают наши детские писатели новые явления в современности и создают образы ровесников читателей, которые могут и должны служить для них высоким примером. Образы подростков, которых война заставила рано начать трудовую жизнь, рано проявить на деле любовь к родине, умение не пассивно выносить тяготы трудных дней, а уверенно, быстро приобретая сноровку и знания, отдавать силы борьбе за победу, появились в детской литературе раньше, чем во взрослой, и это далеко не первый случай, когда советская литература для детей вышла на передовые позиции. Можно ли было представить себе что-либо подобное в дореволюционной детской литературе?

В последние годы Михалков, увлечённый работой над баснями и драматическими произведениями, реже пишет детские стихи.

Не очень удачным оказалось большое продолжение «Дяди Степы» — «Дядя Степа — милиционер». Трудно — да и нужно ли? — через два десятилетия, наполненные большой поэтической работой, возвращаться на «исходные позиции», к тому же образу, той же композиции, приключениям и шуткам того же характера, — словом, создавать как бы кальку давно написанного произведения.

Михалков заставил своего прославленного героя, сменив морскую форму на милицейскую, варьировать прежние подвиги. На этот раз дядя Степа не достаёт змея с проводов, а чинит, стоя на тротуаре, светофор, спасает из воды не мальчика, а старушку, не предупреждает крушение поезда, а снимает с подножки трамвая сорванца.

Дидактическую задачу Михалков поставил себе благородную — подружить ребят с милицией, показать, сколько милиционеры приносят пользы, а поэтической задачи… попросту не оказалось, так как Михалков блистательно решил её двадцать лет назад. Стихи светят отражённым светом. Тот же ритм, что в «Дяде Степе», тот же кинематографический монтаж эпизодов, того же рода шутки — не хватает только прежней свежести, задора, непосредственного юмора, которые покорили читателей «Дяди Степы», короче говоря — не хватает поэтичности и художественного своеобразия. Можно подумать, что писал эти стихи не Михалков, а его эпигон. В сущности, это обычная судьба попыток сочинить продолжение законченного, вдохновенного произведения, имевшего заслуженный успех, — старое вдохновение невосстановимо.

Другое большое стихотворение, написанное Михалковым в послевоенные годы, — «В Музее В. И. Ленина».

Нечего и говорить, как важна эта тема. Попыток создать образ Ленина в нашей детской поэзии немного. Михалков, собственно, и не ставил себе задачу восполнить этот пробел — он не пишет образ Ленина, а стремится выразить глубокую любовь народа к Владимиру Ильичу, показывая, как бережет народ всё, что напоминает о жизненном подвиге и человеческом облике Ленина.

Поэту очень удались строфы о вещах Ленина, собранных в музее, — вольно или невольно они стали центральными, самыми важными в стихотворении.

Обыкновенность вещей обихода, о которых говорит поэт, и необыкновенность того, что видишь «предмет, который был согрет его руки теплом», отлично передаёт сложное ощущение близости к великому человеку и печали, что он не с нами, которая охватывает посетителей музея.

Уж в этом чайнике нельзя,
Должно быть, воду греть,
Но как нам хочется, друзья,
На чайник тот смотреть!

Есть в стихотворении и строфы, в которых Михалков даёт фрагменты биографии Ленина или напоминает, может быть, слишком кратко, о важнейших событиях эпохи.

Октябрь! Навеки свергли власть
Буржуев и дворян.
Так в Октябре мечта сбылась
Рабочих и крестьян.

Поэт идёт как бы вдоль событий и вдоль биографии Ленина, задерживаясь на том или ином эпизоде. Это в известной мере оправдано самой темой стихотворения — читатель проходит вместе с автором по залам музея, останавливаясь у картин, вещей, витрин с документами. Но такое построение не позволило поэту пронизать внутренним напряжением все эпизоды большого стихотворения.

А искусство короткого сюжетного стихотворения, живого, непосредственного и выражающего важную мысль, большую идею, ещё отточилось, окрепло в последние годы. Жаль только, что так редко пишет сейчас Михалков стихи для детей.

Но всё же он создал прелестный рассказ о том, как скворец, возвращаясь весной, не мог найти свою скворечню — на месте деревни оказалось море. Утки показали путь. Пролетел скворец над морем и нашёл на берегу родной колхоз и вместо старой скворечни — дворец.

И рассказал простую историю: трём девочкам поручили купить подарок для учительницы. Они нашли замечательную вазу — «овальную, хрустальную, чудесного стекла» — и по дороге разбили её. Все, кто проходил по улице, приняли участие в горе девочек. В магазине людей полным-полно: «от лётчика-майора до знатного шахтёра» — всё выбирают вазу учительнице и обсуждают, какая лучше.

Шофёру ваза нравится —
Зелёная красавица.
А лётчику — прозрачная,
Как голубой простор.

И получила учительница подарок —

От кого?
От штатских и военных —
Людей обыкновенных,
Простых советских граждан,
Что меж собой дружны.

Снова неожиданный поворот — и простой, взятый из жизни сюжет (недаром подзаголовок стихотворения — «быль») обретает высокий гражданский смысл…

О новом мире, о товариществе, о больших событиях эпохи и о забавных приключениях, о сегодняшнем дне страны рассказывает Михалков детям. То образом привлекательного героя, то острой сатирой, то героической балладой, то забавной сказкой помогает он своим читателям войти в жизнь с зарядом весёлой энергии, любовью к родине, верой в светлое будущее. Помогает им войти в жизнь хорошими людьми.

источник

С.В. Михалков. Особенности детской поэзии, тематика. Педагогическая ценность творчества (на примере произведений)

Сергей Владимирович Михалков родился 12 марта 1913 г. в Москве.

Первое посещение издательства будущим писателем было очень ранним. В 7 лет, написав печатными буквами «Сказку про медведя», он сам отнес ее в детское издательство. Печататься С. Михалков стал с 14 лет. Это было стихотворение «Дорога» в июльском номере журнала «На подъеме» 1928 г. (Ростов-на-Дону). В 1928 г. Михалкова зачисляют в актив при Терской Ассоциации пролетарских писателей.

В семнадцать лет Михалков приезжает в Москву. Поступает в литературный институт, параллельно работая на Москворецкой ткацко-отделочной фабрике, летом едет помощником топографа геолого-разведочной экспедиции в Казахстан, работает в изыскательской партии московского управления воздушных линий на Волге.

Этот жизненный опыт находит отражение в его стихах, которые с 1933 г. стали появляться на страницах «Правды», «Известий», «Комсомольской правды», «Вечерней Москвы».

В 1936 г. опубликован первый сборник стихотворений Михалкова для детей. Успех его в значительной степени определил дальнейший творческий путь поэта. За короткое время он становится известен как писатель, умеющий разговаривать с детьми.

Достаточно важной частью творчества Михалкова для детей являются юмористические и сатирические произведения. Поэтом комически изображаются хвастовство, зазнайство, упрямство, самоуверенность, избалованность и другие недостатки детей и взрослых. Авторская оценка совершенно определенна, и даже иногда декларируется напрямую, но это не лишает стихотворения естественности.

Высмеивание распространенных недостатков характеров и поведения нашло также место в баснях Михалкова, многие из которых поэт адресует детям («Заяц и Черепаха», «Полкан и Шавка», «Коты и Мыши» и др.).

Таков, например, упрямец, маловер Фома в одноименном произведении, не утратившем с годами своего места в детском чтении, сохраняющем увлекательность и воспитательный потенциал. Используя традиционный для сатирического жанра прием гиперболы, поэт высмеял зазнайку, считающего вопреки фактам, наперекор здравым и разумным суждениям свои мысли единственно правильными и непреложными.

Фома доходит в своем упрямстве до нелепости, отрицая совершенно очевидное, даже сам факт собственного существования. Попав в пасть крокодила, герой до конца не желает признавать чьего-либо мнения, кроме собственного.

При всей комичности поведения Фомы поэт с явной симпатией относится к своему юному самоуверенному герою. Понимание детской психологии, любовь к детям с их достоинствами и недостатками в основании такого отношения.

Прием гротеска применен Михалковым и в стихотворении «Про мимозу», в котором мастерски нарисован образ изнеженного, избалованного, искалеченного излишней неразумной родительской опекой мальчугана. Это стихотворение звучит несколько более жестко, потому что обращено в такой же степени к взрослым, как и к детям. Да и объектом сатиры становится не поведение, вполне объяснимое трудностями человеческого самоопределения в мире, а так сказать, приобретенный, вовсе не естественный недостаток — изнеженность, неспособность к практической жизни.

Широка среди детей популярность Михалкова — автора юмористических стихов: «Мы с приятелем», «Бараны», «Всадник», «А что у вас?» Привлекателен жизнерадостный тон стихотворений, забавны приключения двух друзей — владельцев чижей, ежей и ужей, комичны неуклюжие проделки хвастуна и чудака, незадачливого всадника.

В 1939 г. появилась комедия Сергея Михалкова «Коньки». Сюжет ее несложен». Пионер Вася Петров находит чужие деньги и возвращает их владельцу. Но небольшую часть найденных денег он истратил, чтоб купить себе коньки. Его приятели не знают об этом. Они рады, что Вася поступил так «благородно»; неожиданно на него сваливается незаслуженная слава. Конфликт обостряется, когда всем становится известно, на какие деньги куплены злополучные коньки. Герой должен принять решение, ответственное, трудное, но необходимое прежде всего для него. Вопрос о совести и правде, которую невозможно скрыть от себя, становится важнейшим в пьесе, до сих пор привлекающей внимание постановщиков детских спектаклей.

Гораздо удачнее были детские стихи, из числа которых особенно выделяется поэма «Дядя Степа».

В стихотворениях о дяде Степе проявились наиболее сильные стороны таланта Михалкова — детского писателя: оптимистический взгляд на мир, светлая вера в человека, жизнерадостная, подчас озорная выдумка, мягкий юмор.

Герой постепенно растет от произведения к произведению, вместе с расширением кругозора, увеличением интеллектуальных и нравственных возможностей юного читателя. Для самых маленьких поэт шутливо обыгрывает бытовые детали образа:

Брал в столовой дядя Стёпа

Был он самым лучшим другом

Всех ребят со всех дворов.

Михалков не боится поставить своего героя и в комическое положение. Но, лишив, таким образом своего «великана» сказочной условности, сделав его «своим человеком» среди ребят-читателей, поэт изобретательно отыскивает такие обстоятельства, при которых огромный рост дяди Степы помогает ему совершать важные и гуманные поступки: он достает бумажного змея, запутавшегося в проводах, спасает от огня голубей, упавшего в реку мальчишку, унесенную на льдине бабку, предотвращает крушение поезда. Так, из сочетания в образе героя смешного и героического, обыденного и необычайного слагается его большая эмоционально-повелительная сила.

Более старшие читатели «Дяди Степы» способны уловить динамику сюжета. Характер героя раскрывается в непрерывном действии, каждый эпизод обогащает этот характер, вносит в его трактовку все новые и новые оттенки. Но при этом сохраняется главное основание доверия к персонажу — его доступность, понятность, нравственная ясность, определенность.

Благодаря этому контакту с юным слушателем, читателем дядя Степа получает право говорить о вполне серьезных вещах.

Со времени появления героя С. Михалкова минуло немало десятилетий. Серьезно изменились социальные реалии, даже некоторые бытовые и технические детали, упоминаемые в произведении, сейчас требуется комментировать. И все-таки история о дяде Степе и в современных условиях сохраняет для дошкольников и младших школьников значительный нравственно-воспитательный потенциал. Писатель сумел вызвать симпатию к персонажу, в доступной детям форме подчеркнув и укрупнив его положительные человеческие качества.

Дата добавления: 2016-11-12 ; просмотров: 9450 | Нарушение авторских прав

источник

Жизнь и творчество С.В. Михалкова

Фестиваль творческих проектов

Тема: «Творчество писателя С.В.Михалкова »

Выполнила: Курышова Евгения ученица 4 класса.

Руководитель: Белоглазова Н.С.

МОУ-СОШ с. Прокудино, 2012 год

Любимых детских книг творец.

В следующем году 13 марта мы будем отмечать 100-летие со дня рождения замечательного детского писателя Сергея Владимировича Михалкова.

Всем честным людям трудовым
Я,как солдат, служу.

Я хочу рассказать вам о жизни, творчестве писателя, познакомить с его книгами.

13 марта 1913 года родился в Москве С.В.Михалков, в семье ученого птицевода. «Первые шаги сделал в доме №6 по улице Волхонка, что неподалёку от Кремля. В разных армейских чинах Михалковы служили Родине в допетровские и послепетровские времена. Заметный след в истории русской культуры оставил прадед С.В.Михалкова, действительный статский советник Владимир Сергеевич Михалков (1817-1900).

Отец Сергея Владимировича- Владимир Александрович Михалков получил образование на юридическом факультете Московского университета. «Энергичный, деловой и дальновидный человек, начав фактически с нуля, отец стал впоследствии одним из основоположников советского промышленного птицеводства. Его печатные работы и изобретения получили всесоюзное признание».

Мать С.В.Михалкова — Ольга Михайловна Михалкова,- урожденная Глебова. Её предки тоже активно служили Отечеству на военном и государственном поприще. Её прадед Михаил Петрович Глебов (1789-1852) – участник Отечественной войны 1812 года. Был удостоен золотого оружия с надписью « За храбрость».По воспоминаниям своего старшего сына, Сергея Владимировича, мать была « безгранично доброй, мягкой и беззаветно преданной семье». Работала она и сестрой милосердия, и учительницей, « а затем целиком посвятила себя мужу и детям…», воспитанию своих сыновей: Сергея, Александра и Михаила… Умерла в 1943 году , в Москве.

В обычную школу Серёжа Михалков пошёл учиться с четвёртого класса. Первоначальное образование получил дома.

С десяти лет начал сочинять стихи, выпускать рукописный журнал. В этом, домашнем самодеятельном издании была опубликована и первая басня « Культура». Годы детства, раннего подросткового возраста были годами интенсивного чтения: «…больше всего я любил сказки Пушкина, басни Крылова, стихи Лермонтова, Некрасова…»- вспоминает Сергей Владимирович. В семье был культ книги, чтения, собирания домашней библиотеки, культ театра. Подросток Сергей Михалков «мечтал напечататься по-настоящему». Сочинив « Сказку про медведя», переписал её аккуратно печатными буквами и отнёс в одно из московских издательств: « Маленький шутливый старичок с козлиной бородкой, в толстовке принял меня как настоящего автора. Он предложил мне сесть, мельком просмотре рукопись и попросил оставить на несколько дней. На прощанье он протянул мне три рубля. Это был мой первый денежный аванс!» Деньги тут же были потрачены на ириски и соевые батончики…

С 1933 года С.Михалков стал довольно часто печататься на страницах столичной периодики: журналы « Огонёк», «Прожектор»; газеты «Известия», «Комсомольская правда», «Вечерняя Москва».

В 1935 году была опубликована поэма « Дядя Стёпа». В 1937 году С.В.Михалков был принят в члены Союза советских писателей.

В апреле этого года он женился. Женой его стала Наталья Петровна Кончаловская (1903-1988)- дочь художника Петра Петровича Кончаловского, внучка великого русского художника В.И.Сурикова; красивая статная женщина, талантливый поэт-лирик, блистательный тонкий переводчик, автор многих книг.

В 1938 году родился сын Андрей. Он закончил Московскую консерваторию. Ныне — известный в мире кинорежиссер.

В 1941 году 27 июня, С.В.Михалков выехал на Южный фронт. Он получил назначение в редакцию армейской газеты 22-й армии. «Выполняя задание командования , я писал очерки, заметки, а также стихи и юмористические рассказы, тексты к политическим карикатурам и листовки… Мы писали сидя где-нибудь на пеньке в лесу или в землянке, всё, что тогда было нужно нашему читателю в солдатской шинели».

В 1945 году родился второй сын С.В.Михалкова и Н.П.Кончаловской – Никита. Ныне — известный деятель культуры, актер и кинорежиссёр.

Летом в 1943 году правительство принимает решение о создании нового Государственного Гимна СССР. Были объявлены конкурсы поэтов на текст и композиторов на музыку Гимна… В ночь на Новый 1944 год по Всесоюзному радио прозвучал Гимн Советского Союза: слова С.В.Михалкова ; музыка – А.В. Александрова.

Уже в послевоенные годы был воздвигнут Символ вечной Памяти памятник Неизвестному Солдату, погибшему на фронтах Великой Отечественной войны. На его камне – слова С.В.Михалкова: « Имя твое неизвестно, подвиг твой – бессмертен».

В 2001 году был объявлен конкурс на новый Гимн России. Победил С.В.Михалков. В 2002 году избран Почётным профессором Московского государственного открытого педагогического университета им. М.А. Шолохова.

13марта 2003 года С.В.Михалкова с 90-летием поздравил Президент России Владимир Владимирович Путин.

Наверное, нет у нас в стране ни одного человека, который не был бы знаком с творчеством поэта. За долгую жизнь Сергей Владимирович создал много произведений для взрослых и детей. Среди них «Дядя Стёпа» (чтение отрывка).

У Михалкова много стихов, в которых беззлобно высмеивает недостатки мальчишек и девчонок. Вот строки из стихотворения « Фома» ( чтение отрывка), « Про мимозу» ( чтение отрывка).

Талант Михалкова многогранен: стихи, песни, статьи и заметки, басни и пьесы. В баснях поэт высмеивает подхалимство, зазнайство и другие недостатки людей .

Имя Сергея Михалкова с 1938 года не сходит с афиш. Во многих театрах страны шли его пьесы-сказки. Такие как «Зайка-Зазнайка», «Терем-теремок». За эту сказку ему была присуждена Государственная премия. И много других замечательных сказок.

А теперь давайте посмотрим прекрасную выставку книг этого замечательного поэта.

А сейчас предлагаю разгадать Кроссворд.

Фамилия дяди Стёпы.(Степанов)
Для кого был грозою дядя Стёпа милиционер?(Хулиган)
Какое дерево спас сын лесника?(ёлка)
Какое животное было одомашнено первым?(собака)
Сижу. Дивлюсь. Не шевелюсь

Ведь прилетел ко мне за стол

Покой и труд большой семьи

Сергей Владимирович Михалков умер 27 августа 2009 года в Москве. С.В.Михалкова похоронили на Новодевичьем кладбище.

Заканчивая своё выступление, не заканчивается дружба с Сергеем Владимировичем Михалковым, его книгами.

источник